— Да в этом году станет десяток лет. В июне.

— В армии служил?

— Бог миловал, господин инспектор!

— Административные взыскания имеешь?

— Было дело. Всего пару раз!

— В ночь со среды на четверг дежурил?

— Дежурил, господин инспектор!

— Когда заступил на дежурство?

— В двенадцать часов, после Монтано.

— Вместе с Лоренцо, так?

— Правильно.

— И как дежурил? Сидел на стуле и наблюдал за помещением?

— Такая у меня должность, господин инспектор!

— А раз у тебя такая должность, не заметил ли ты чего особенного до часу ночи? Такого, чтобы произвело впечатление?

— Ничего на меня не произвело впечатления, господин инспектор.

— А ну-ка вспомни получше!

— Разрешите признаться, господин инспектор, что до часу ночи я себя плохо чувствовал!

— Что ты хочешь сказать, Федериго?

— Я хочу сказать, что у меня сильно болела голова и клонило в сон, и я попросил Лоренцо посматривать за двоих, пока я не приду в форму! Так плохо мне ещё никогда не было.

— Вот как…. А почему, Федериго? Какая тому была причина, не знаешь?

— Знаю, синьор! Это вино, которое мы пили с синьором Колонной.

— Вы пили с синьором Колонной, Федериго? Где же?

— На виа Аренула, у реки есть одна забегаловка… Да вы, господин инспектор, не подумайте чего-ни будь…. Мы же не так пили, чтобы… Просто синьор Колонна угостил меня стаканчиком домашнего винца, больше ничего и не было! Разве можно перед дежурством пить! Да и синьор Колонна мне такого не позволил был. Он приглашал и Лоренцо, но тот с нами не пошёл, сказал, что ему лень.

— Значит, до часу ночи тебе было плохо, так?

— Голова сильно болела, но потом прошла.

— И все это время Лоренцо “посматривал за двоих”?

— Посматривал, конечно. Дело нехитрое. Чего там особенно смотреть!

— Особенного ничего, Федериго. Правда, два не то три человека в это время вошли и вышли через служебный вход.

— Что вы говорите, синьор?

— Пошёл вон, дурак! Вон!

— С 4 до 5 был дома. С половины шестого до семи был в кинотеатре “Савойя”, где наше общество “Молодая Италия” проводило встречу с ветеранами войны. С семи до девяти был в ресторане “Савойя”, где наше общество давало ужин в честь ветеранов войны. Потом пошёл домой и вздремнул до одиннадцати. В одиннадцать с чем то произвёл проверку в Боргезе и пригласил Федериго выпить по стаканчику. Я получил от родных бутылку вина, а одному пить не хотелось. Мы посидели в кабачке на виа Аренула, потом Федериго вернулся в Боргезе, чтобы заступить на дежурство, а я пошёл домой. Это все.

— Сколько вина выпил Федериго?

— Федериго выпил только один стакан. Больше я ему не наливал.

— Как подействовало вино на вас?

— Вино оказалось очень сильным. От двух стаканов у меня закружилась голова, а я то пить умею!

— Не знаю, умеете ли вы пить, Колонна, но держать себя с подчинёнными вы не умеете! Вы шляетесь вместе с ними по кабакам! Я подам рапорт в Управление музеев, чтобы вас понизили в должности!

— Я ещё вчера заметил, синьор, что вы ко мне придираетесь!

— Плюй через левое плечо, Колонна! Плюй через левое плечо, не то как бы я в самом деле не взял тебя на мушку!

— Джованни! Выведи этого типа, а то у меня руки чешутся1 Вон отсюда! Живо!

— Видели типа, профессор, — обратился Чигола к Роберто Тоцци, — причёсан, прилизан, а в душе — негодяй! Такой тип способен на любую пакость.