Ее зрачки становятся шире, когда я достаю кинжал. Тот самый, который она вряд ли смогла забыть…

— Нет, — она перехватывает мое запястье. — Пожалуйста. Что ты собираешься делать?

— Я помогу нашей дочери покинуть твое тело, Иса. Иначе она сделает это сама, и твои травмы будут куда более тяжелыми, чем один небольшой разрез, который срастётся почти сразу, — пoгладив ее по щеке, мягко убеждаю ее я. Но утешить Ису не получается. Она выглядит ещё более испуганной, чем до того, как я попытался все объяснить.

— Она человек? Наша дочь?

— Что за вопросы, Иса? Конечно. Просто она очень сильный человек, инстинкты которого заметно отличаются от твоих.

— Но она защищала меня…

— Иса, наша дочь защищала носителя. Это инстинкт самосохранения.

— Она любит меня.

— Я помню, что любил свою мать, но я разорвал ее плоть, открывая свой путь в этот мир. Я убил ее, потому что такова моя природа.

— Я не понимаю… Я чувствую ее любовь… Я.

— Не бойся, — шепчу я, снимая с нее одеяло и разрывая на две половины тонкое платье.

— Господи, ты уверен? — вздрагивая справа от меня Ллерея.

— Не мешай ему, жрица. Он все делает правильно, — резко произносит Радон.

— Это единственный способ, — холодно отвечаю я, подтверждая слова темного жреца. Я не отрываю взгляд от охваченного страхом лица Мандисы.

Никогда за тысячи лет моего существования, я не испытывал такого волнения. Холодный пот струился по моей спине, в висках билась кровь, и я продолжал спокойным и уверенным голосом успокаивать Мандису, которая не сводила напряженного взгляда с моего лица. Если я покажу, как мне на самом деле страшно, она впадет в отчаянье. Обе жрицы отвернулись, не найдя в себе сил наблюдать за рoждением новой богини.

— Иса, говори со мной, — обращаюсь я к оцепеневшей Мандисе, сделав разрез и бросая окровавленный кинжал в одну из емкостей с водой, которые чуть ранее принесли рии.

— Все закончилось. Я держу ее. Держу, — и впервые за сегодняшний день мой голос срывается, вибрирует, выдавая волнение.

Она открывает глаза ещё в чреве матери. У нее аметистовый прямой взгляд. Сильный и упрямый. Твердый. Это не взгляд ребенка. Но она и не просто младенец. Богиня. Мощные вибрации проходят сквозь мое тело, пока держу ее в своих руках. Это просто невероятно, но мне кажется, что она намного сильнее меня.

— Οна похожа на тебя, — улыбаюсь я, поднимая ее покрытое кровью тело, показывая Мандисе. Меня охватывает мощная волна абсолютной любви, и я знаю, что буду защищать их обеих до последнего вздоха. Что бы ни случилось, мой мир теперь заключён в них.

— Я вижу ее. Такая красивая, — шепчет Мандиса, ее слезы бесконечным потоком текут по щекам. Я подхожу ближе, чтобы Иса могла прикоснуться к дочери. Она с трудом поднимает ослабевшую руку, нежно проводя по золотистым курчавым волосикам. — Рыженькая. — Счастливая улыбка трогает губы Исы. — Маленькая.

— Сильная, — с гордостью добавляю я.

Передаю девочку в руки Ллереи.

— Омой и оботри теплыми полотенцами, — распоряжаюсь я.

— Подожди, дай мне еще на нее посмотреть. Дай мне ее, Кэлон… — умоляет меня Мандиса, но я отрицательно качаю головой.

— Мне нужно позаботиться о тебе. — Твердо произношу я, с зарождающейся тревогой замечая, что по лицу Исы снова разливается смертельная бледность. Губы приобретают синеватый оттенок.

— Менела, чистую воду и полотенца, — сквозь зубы приказываю я, опуская взгляд на живот Мандисы.