- Пойдем, Тазло, - сказала Сисли, тряхнув головкой. - Сейчас начнется праздник.

Лафайет заколебался, глядя на ветвь толщиной в ярд с блестящей тропинкой на поверхности. Она вела в освещенный танцевальный павильон.

- А что будет, - спросил он, - если поскользнешься?

- Почему ты должен поскользнуться? - Сисли прошла на несколько шагов вперед, встала на пальчики и сделала пируэт, расправив белые крылья: легкое движение воздуха напомнило вздох, листья вокруг задрожали.

- У меня же крыло сломано, ты что, не помнишь? - с ходу придумал О'Лири. - Есть идея. Почему бы нам не остаться здесь и не послушать издали.

- Глупый мальчик. - Она схватила его за руку и вывела на опасную тропинку. - Просто закрой глаза, и я поведу тебя, - сказала она с шаловливой-улыбкой. - Мне кажется, тебе просто хочется, чтобы с тобой немного понянчились, - добавила она.

- Пойдем, - сказал Вугдо, проталкиваясь мимо Лафайета, и чуть не столкнул его с ветки. - У меня есть кое-что из выпивки, чтобы подкрепиться после всего пережитого за этот день.

О'Лири прижался к ветке, за листву которой ухватился, чтобы не упасть. Сисли оттащила его.

- Ради неба, Тазло, перестань вести себя так, будто ты не был одним из лучших атлетов Таллатлона. Ты меня срамишь.

- Ладно, только дай мне время, чтобы ноги к небу привыкли. - Он закрыл глаза и сконцентрировался. - Это смешно, Сисли, - сказал он, - но когда я полностью расслабляюсь и мой разум как бы освобождается, а тело Тазло становится своим, я начинаю вспоминать. Ах! Крохотные фрагменты воспоминаний будто проплывают по воздуху в солнечный день, и я глубоко ныряю над зияющей бездной и даже хожу по вертикали...

- Ну конечно, Тазло, ты все это проделывал достаточно часто.

- И... даже с закрытыми глазами я тебя чувствую. Ты стоишь там, в шести шагах, и разговариваешь с кем-то, а Генбо, кажется, ушел... в том направлении.

- Ну конечно, мы ощущаем друг друга, - голос Сисли прозвучал озадаченно. - Как же еще можно найти дорогу в гнездо после дальнего полета?

- Думаю, в этом есть смысл. А чтобы ходить по веткам, нужно лишь правильно настроить ум, да?

- Правильно, - хихикнула Сисли. - Ты такой торжественный и целеустремленный, будто собираешься выполнить нечто небывало смелое и важное, а требуется всего лишь пройти вниз по дорожке.

- Я думаю, все относительно, - сказал Лафайет и смело последовал за ней на звуки музыки.

Жизнь в Таллатлоне весьма приятная, все продумано, рассеянно отмечал Лафайет, расслабившись на ночном празднике. Не одна причина повеселиться, так другая. Сегодняшний бал, например, в честь второй недели со дня его реабилитации. Подбродивший сок булфрута тек рекой. Воздушные танцоры были искусны и грациозны в тонких шарфах и вуалях. Жареный птичий корм на вкус лучше жареного бифштекса, а Сисли все время рядом и такая любящая и внимательная невеста, какой только может пожелать мужчина. Только одна эта мысль гасила его энтузиазм.

- Но в конце концов все кончится хорошо, - в десятый раз убеждал он себя. - Как только я догадаюсь, как вернуться в свое тело, Тазло Хаз будет в своем. Он сможет рассказать довольно невероятную историю, но все это можно будет свалить на удар по моей голове. А когда все утрясется, он и Сисли будут жить счастливо.

"Все это верно, - сказал он себе. - Только до тех пор, пока ты не увлекся и не провел брачную ночь с невестой".

- Это опять напоминает мне, что, может быть, прямо сейчас это пернатое подобие чистильщика отхожих мест ухаживает за Дафной!

"Не более, чем ты ухаживаешь за Сисли".

- Ты хочешь сказать, что он ее поцеловал?

"А ты бы не стал?"

- Конечно, но это разные вещи. Когда я целую Сисли, это просто... просто по дружбе.

"И он тоже. Ты можешь на это рассчитывать".

- Да я этому пернатому в волчьей шкуре... я ему и второе крыло сломаю!

"Надеюсь, ты подождешь, пока он вернется в птичью шкуру".