Можно направиться в туннели под трущобами внешнего крепостного кольца, а можно двинуться прямиком к выходам в залив. Но который путь избрала Сапфира? Торет велел ей пробираться к морю, но она иногда бывает такая… непредсказуемая.

Поскольку Торет обратил Сапфиру, он мог учуять ее присутствие – если, конечно, она не находилась слишком далеко. Торет никогда не был настолько одарен, чтобы сравняться с Рашедом или Тишей, но Сапфиру он, сосредоточившись, мог «увидеть», как наяву.

Он закрыл глаза, мысленно представил себе Сапфиру – и не почуял ничего.

Сапфира не стала бы пробираться в трущобы. Она всегда отдавала предпочтение богатым кварталам. Торет лишь надеялся, что она попытается выбраться наружу в более или менее безлюдном месте. Возможно, в торговом квартале, где большинство магазинов и лавок закрывается на ночь. Торет повернул на юг и побрел по туннелю.

Брести в густой жиже было нелегко, но и Сапфира вряд ли идет быстрее – подол синего платья промок насквозь и путается у нее в ногах. Торет был уверен, что скоро нагонит ее, однако он шел и шел, а до сих пор не то что не увидел ее – не мог даже ее почуять. Может, он выбрал неверный путь? Неужели Сапфире взбрело в голову пробираться наверх, во внутреннее кольцо?

Торет остановился, снова огляделся по сторонам, решая, куда же ему направиться, и тут увидал в глубине туннеля, которым он пришел, отсвет факела.

А Сапфире факел не нужен.

Неужели треклятый пес привел полукровку в подвал? В Миишке, помнится, этот зверюга запросто проследил Рашеда до самого пакгауза. От этой мысли Торету стало дурно. Он напрягся, раздираемый между страхом и яростью.

Лисил, с его чертовым везением, отыскал его и идет по следу!

Торет побежал по туннелю, лихорадочно разыскивая место, где можно затаиться и дождаться преследователя. Если уж ему суждено снова спасаться бегством, он должен позаботиться о том, чтобы никто и никогда больше его не выследил.

Уж он добьется того, чтобы растреклятая псина издохла в куче городских нечистот!

* * *

Малец спрыгнул из подвала в сточный туннель и с громким плеском приземлился на все четыре лапы посреди не слишком бурного и донельзя грязного потока.

– Теперь куда? – спросил Лисил.

Пес негромко заворчал и двинулся на юг, против течения потока. Лисил соскочил в туннель, и тут же в ноздри ему ударила вонь отбросов, к которой примешивался соленый запах моря. Он перевесил торбу с головой Сапфиры за спину и поспешил вслед за Мальцом.

Крысенышу не удастся покинуть город… По крайней мере, с головой на плечах.

Лисила не оставляло неприятное ощущение, что за ним следят, – словно чей‑то взгляд щекотал шею. Он огляделся, вытянув перед собой руку с факелом. Пламя осветило лишь заплесневелые от вечной сырости стены да неспешно текущий поток. Лисил попытался спрятать факел за спину, чтобы свет не был помехой ночному зрению, отчасти унаследованному им от матери. И все равно ничего не смог обнаружить.

Малец целеустремленно шел вперед, шлепая лапами по воде, и Лисил волей‑неволей последовал за ним, с каждым шагом напряженно ожидая нападения.

Между тем они все шли и шли. То и дело туннель пересекали другие туннели, и всякий раз Лисил подзывал к себе Мальца, чтобы тот обследовал очередной перекресток. Убедившись, что и в этих туннелях никто их не подстерегает, Лисил отпускал пса и зорко следил, не свернет ли тот с выбранного курса. Малец, однако, неуклонно двигался точно на юг, даже когда им встречались, более широкие туннели, ведущие к морю.

Постепенно Лисил начал сомневаться в том, что пес и вправду идет по следу. Топазовый амулет Магьер, висящий на шее у Лисила, слабо светился – это значило, что где‑то в окрестностях есть вампир, но пока что они не приблизились к нему ни на шаг.