– Я не вампир, – сказал он. – Я готовил тебя к тому, что тебе предстоит. Если бы не мое вмешательство, ты никогда не смогла бы на равных сразиться с вампирами, а ведь теперь ты стала настоящей охотницей. Более настоящей, чем даже когда впервые осознала себя в Миишке.

Что он имел в виду под вмешательством? Магьер ничего не поняла, но лишь вначале. Постепенно в голове у нее прояснилось, и от этой ясности ее замутило.

– Так все это устроил ты? – очень тихо спросила она. – И сейчас, и тогда, в Миишке?

– Очень просто, – ответил он, – было устроить так, чтобы именно ты купила оставшуюся без хозяина таверну.

Смятение, охватившее Магьер, понемногу уступало место ярости.

Городской совет Белы, Малец, тайно управлявший ее и Лисилом жизнями, эльфы, которые искали смерти Лисила, и вот теперь – Вельстил. Сколько же еще было этих тайных кукловодов, которые дергали их за ниточки, точно безмозглых марионеток?

Вельстил махнул рукой, явно досадуя на ее расспросы.

– Все это, – сказал он, – было сделано лишь для того, чтобы привести тебя к событию, которое станет венцом твоей судьбы, – и событие это уже близко. Остальное ты узнаешь, когда отправишься со мной в путь, так что я пришел за тобой. Вампир‑чародей был непредсказуем, а потому я предпочел быть поблизости, чтобы вмешаться, если он будет представлять для тебя опасность.

«Он сумасшедший, – подумла Магьер, – просто сумасшедший». Она все еще не знала, как поступить. Взгляд ее то и дело возвращался к черным перчаткам на руках Вельстила.

– Никуда я с тобой не поеду, – отрезала она вслух.

– Ты ведь еще не знаешь, куда нам предстоит отправиться, – напомнил он.

– А мне на это плевать.

Отблески факела играли на гладком породистом лице Вельстила.

– Я наблюдал за тобой, еще когда ты только изображала охотницу на вампиров. Не всегда, но достаточно часто, чтобы оценить, насколько далеко ты продвинулась и к чему стремится твое честолюбие. Ты не похожа на прочих смертных, Магьер, – ты и мыслишь не так, как простая смертная. Когда обстоятельства припирают тебя к стене, ты не сетуешь на судьбу, а делаешь то, что от тебя требуется. Плата, которую ты получала от «спасенных» тобой крестьян, – это лишь жалкие гроши. Деньги, которые предложил тебе городской совет Белы, – ничто по сравнению с сокровищем, за которым я охочусь. Ради этой охоты я тебя и обучал.

С этими словами он указал на Магьер пальцем в черной перчатке – и она помимо воли содрогнулась.

Плечо у нее все еще кровоточило, но рана была не опасна. Куда больше тревожило Магьер разрубленное Чейном бедро – ей до сих пор больно было опираться на раненую ногу. Глядя на Вельстила, она вспомнила, как вампиры, напившись крови, силой мысли исцеляют самые тяжелые раны. Магьер сосредоточилась на раненом бедре.

Кровотечение прекратилось, и хотя Магьер ощущала, что рана еще не затянулась, она уже позволила себе переступить на месте, перенеся часть своего веса на раненую ногу.

– Я веду речь не о деньгах, – продолжал Вельстил, – а о могуществе и власти. Высоко в покрытых льдом горах этого континента с незапамятных пор спрятан некий предмет, охраняемый «древнейшими» – вероятно, самыми древними вампирами этого мира. Ты – прирожденная охотница на Детей Ночи, однако сражаясь с изнеженными вампирами, живущими в городах, ты уже многому не научишься. Я должен научить тебя, как пользоваться силами, дарованными тебе от природы.

И голос Вельстила, и его манера говорить все отчетливей напоминали Магьер о предсмертных мгновениях Чесны и лорда О'Шийна.

– Я хорошо тебя знаю, – сказал Вельстил.