— Скотина, хулиган, мерзавец! Что вы делаете? Почему прервали разговор?

— Вы изволили сказать, чтобы я повесил трубку.

— Через час я приду домой. Не обрадуетесь вы у меня! Немедленно отправляйтесь в казармы, найдите там какого-нибудь унтер-офицера, хотя бы Фукса, и скажите ему, чтобы он сейчас же взял десять рядовых и шел с ними на склад получать консервы. Повторите, что он должен сделать.

— Итти с десятью рядовыми на склад за получением консервов для роты.

— Наконец-то вы немножко поумнели! Я пока что позвоню Ванеку в полковую канцелярию, чтобы он тоже шел на склад принять консервы. Если же он тем временем вернется в барак, пусть оставит все и бежит на склад. А теперь повесьте трубку.

Швейк довольно долго не мог найти ни унтер-офицера Фукса, ни кого-либо из других унтеров. Все они торчали около кухни, обгладывали мясо с костей и потешались над привязанным Балоуном, который, правда, стоял всей ступней на земле: его пожалели. Все же и так он представлял собой интересное зрелище. Один из поваров принес ему ребро и сунул ему прямо в рот, а привязанный бородатый великан Балоун, не имея возможности манипулировать руками, осторожно перевертывал кость во рту, балансируя ею с помощью зубов и десен. При этой работе он походил на лешего.

— Кто здесь взводный Фукс? — спросил Швейк, наконец найдя унтеров.

Унтер-офицер Фукс не счел нужным отозваться, увидев, что его спрашивает какой-то рядовой пехотинец.

— Ясно говорят вам, — крикнул Швейк, — долго ли я еще буду вас спрашивать?! Где здесь взводный Фукс?!

Унтер-офицер Фукс выступил вперед и с достоинством начал всячески обкладывать Швейка, что он не взводный, а господин взводный, что нельзя орать: «Где взводный?» — а следует: «Осмелюсь доложить, здесь ли находится господин взводный унтер-офицер?» В его взводе, если кто забудет сказать «осмелюсь доложить», немедленно получает в морду.

— Осторожней на повороте! — сказал веско Швейк. — Немедленно собирайтесь, идите в казармы, возьмите там десять рядовых и вместе с ними бегом марш на склад получать консервы.

Ошеломленный унтер-офицер Фукс переспросил:

— Что?..

— Без всяких там «что», — ответил Швейк. — Я, ординарец 11-й маршевой роты, и минуту тому назад разговаривал по телефону с господином обер-лейтенантом Лукашем, и тот сказал: «Бегом марш с десятью рядовыми на склад». Если вы не пойдете, господин взводный Фукс, так я немедленно иду звонить но телефону. Господин обер-лейтенант требует во что бы то ни стало, чтобы вы шли. Не может быть никаких разговоров! «Телефонный разговор, — говорит господин обер-лейтенант Лукаш, — должен быть ясен и краток». Если сказано итти взводному Фуксу, то взводный Фукс должен итти! Такой приказ вам не какая-нибудь болтовня по телефону, когда кто-нибудь к обеду зовет. На военной службе, особенно во время войны, каждое промедление — преступление. «Если этот самый взводный Фукс сию же минуту не пойдет, как только вы ему об этом объявите, так вы мне немедленно телефонируйте, и я с ним разделаюсь! От взводного Фукса ничего не останется!» Милейший, плохо вы господина обер-лейтенанта знаете!

Швейк победоносно оглядел унтер-офицеров, которые его выступлением были поражены и уничтожены.

Взводный Фукс забурчал что-то непонятное и быстрыми шагами ушел. Швейк вдогонку ему закричал:

— Так можно телефонировать господину обер-лейтенанту, что все в порядке?

— Немедленно буду с десятью рядовыми на складе, — ответил взводный Фукс.

А Швейк, не произнеся ни слова, ушел, оставив унтер-офицеров, ошеломленных не меньше чем взводный Фукс.