Но, подходя к углу Малой Болотной, хозяйка наша уже всплеснула руками от ужасу, такой содом послышала в наследственном гнезде своем, в сухопутной барке. Христиан Христианович, которому между тем надоели и жильцы и дворник и стряпуха требованием от имени хозяйки, чтобы он оставил музыку свою, Христиан, назло всем, не покидал раздвижной трубы и работал на ней уже несколько часов сряду. Хозяйка в ту же минуту воротилась к надзирателю и, застав его, к счастию, на этот раз дома, улестила и упросила его подать немедленную помощь.

– – Вот, батюшка, Иван Яковлевич,- говорила она, вводя надзирателя в вышку свою, к постояльцу:- вот, как изволите видеть, так вот с утра до ночи, все одно; ни жить, ни умереть не дает никому, и сам не ест и не пьет, а все только трубит, да стучит в барабан, да вот в эту проклятую большую скрыпку играет: рёвма ревёт, мой батюшка, что твой медведь!

Надзиратель взмахнул шляпой от ужасу и удивления и раскинул руки; волос стал дыбом у него, и бакенбарды ощетинились.- "Как изба не распадется,- сказал он,- сущее землетрясение, Содом и Гоморра!"

Писарь, который охотно взялся в дело это, считал обязанностию проводить надзирателя и показать всевозможное участие в настоящем деле: поэтому он и счел приличным, подходя к дверям музыканта, наморщить лоб, наклонить голову и накрыть ладонями уши.

Аршет докладывает, как видите, барину своему о посетителях, а барин ничего не видит и не слышит и не хочет видеть и слышать ничего, а трубит, с ужасающим треском, как паровая труба на нынешних паровозах. Оборотившись с тромбоном своим внезапно и продолжая играть, Виольдамур разодвинул его в эту минуту во всю длину и покрыл грудь писаря широким раструбом, как бляхой, и ретивым ударом осадил, и чуть не сбил его с ног, подав на целый аршин назад.

Этот несчастный случай, более всех просьб и жалоб хозяйки, убедил надзирателя в необходимости настоять на том, чтобы неосторожный трубач очистил квартиру; Христиан сам испугался своего промаха, который заставил его смириться и дать немедленно подписку, что он через двадцать четыре часа выберется и в продолжении того времени будет вести себя благоприлично, не употребляя неблагопристойных музыкальных инструментов. Под последними разумел квартальный, как пояснил он на словах, контрабас, барабан, а в особенности раздвижную трубу. Кончив дело, квартальный надел перчатки, хотел перед зеркалом поправить прическу и осмотреть, в порядке ли крючки на воротнике, но оглянувшись кругом, не нашел зеркала; а потому ощупал крючки руками, обтянул кругом мундир, взял со стола подписку, взглянул грозно на нарушителя спокойствия и, прокашлявшись, широкими и громкими шагами вышел из комнаты. Писарь толкнул хозяйку, чтобы она шла проводить Ивана Яковлевича, а сам начал стряхивать перо и придвигать чернилицу,- хотя ему, казалось, ни до того, ни до другого не было никакого дела – косился вслед за начальством своим, а когда оно скрылось окончательно, то писарь вдруг принял осторожное, таинственное положение и обратился к жильцу: "А который, то есть, вам год: позвольте узнать лета ваши, равно и приметы".- "Что вы погонную писать хотите? я не уйду никуда".- "Следует необходимо, по требованию начальства, за предписания взыскивается и соблюдается; а я к тому только говорю, что может статься притеснительно для вас перебраться с квартиры, так если бы, например, в рассуждении несовершеннолетия вашего ввернуть оговорочку; оно бы можно еще и растянуть".

"Так вы думаете, что можно и не выбираться еще?" – спросил он писаря. "Оно, изволите видеть: опасливо,- отвечал тот вполголоса, – и без поддержки будет сомнительно; а если бы, вот, то есть, угодно было, не говоря худого слова, благоприобрести кого-нибудь в свою пользу, то есть, хоть и не то, чтобы из начальственных лиц, а так, не из больших кого-нибудь,- и сам поклонился,- так отстояли б вас; нашего брата удовольствовать можно из небольшого: оно для вас будет как-то пообходительнее, а выходит все единственно".