Василиса Марковна. А слышал ли, Лавруша, что мне теперь шепнул Михайло Федорыч?

Лаврентий Столбиков. А что бы такое?

Петигорошкин. Да так, батенька, насчет будущности вашего семейства закинул я дружеский крючочек…

Лаврентий Столбиков. А! то есть, верно, насчет нашей Фенюши? или Катюши?

Петигорошкин. Именно. Малый будет богатый, а прост, как младенец!

Василиса Марковна. Катюша-то ваша такова же… так как ты думаешь?

Лаврентий Столбиков. Да что тут мне попусту думать? пусть поест, так лучше я расспрошу тогда, как он сам мыслит про это. Я не люблю ни интриг, ни вычур! спросил, да и баста!

Петигорошкин. И! это будет презнаменито! вы скажите свое, а он на ваше ответит свое, а там как раз и резолюцию подмахнем.

Василиса Марковна (мужу). Только ты но высказывай ему своей философии, можешь всё дело испортить. Лучше обожди хоть сестры.

Лаврентий Столбиков. Душка! моя философия никого еще калекой не сделала! что бы я ни сказал, о том не сокрушаюсь; каков в колыбельку, таков пойду и в могилку. Отойди, не мешай нам… Гм! Петр Степаныч! Экуте, на дружеское слово…

Петр Столбиков (освобождаясь от детей). Что же делать, Лаврентий Степаныч… разные эти удовольствия и мои тесные обстоятельства… как вы тут хотите, но я, по доброте души, не смею отказаться…

Лаврентий Столбиков. Не в том смысле, батюшка… пожалуйте-ка сюда.

Василиса Марковна (подходя в детям). Детушки, бросьте пока братца-то!..

Петр Столбиков. Извините, Катерина Лаврентьевна. (Подходя к Лаврентию.) Что вам угодно?

Лаврентий Столбиков. Да вот, сударь, замечаешь ли ты, что мы не женируемся, вот моя жена, как сам видишь,-- ни рожи ни кожи, умом -- середка наполовине и так далее. Детей хоть вволю, но живем припеваючи: еда и питье добрые, постели мягкие, комнаты теплые, ставни плотные, спим себе вволю… а? как ты думаешь?

Петр Столбиков. Да-с… единственная жизнь у вас!

Лаврентий Столбиков. Ага! завидно!.. что ж долго думать, перенимай у нашего брата.

Петигорошкин. И разумеется. Грешно ведь вам маяться без пользы человечеству.

Петр Столбиков. Конечно-с… но…

Лаврентий Столбиков. Впрочем, как себе хочешь. Не ищи жены, она сама найдется. Ты богат, так не дадут быть холостяком. Не разбирай, умна ли, скромна или постоянна; гляди, лишь бы богата была. Пока она в невестах, так подай господи! а стала женой -- избави господи! Глупая и умная -- одинаково надоедает: от таких прячься в кабинет и спи себе в креслах! Но с бедною женой -- беда! Нет никакой консолации. Окружат если дети? не тужи, было бы где поместить да накормить. Не хлопочи определять их в знаменитые училища; чем громче учитель, тем дороже берет. Девчонок не учи грамоте далее молитвенника. Наука, брат, везде наука, и у последнего пономаря буки-аз--ба, всё-таки ба! никак не иначе. Следуй же моим правилам, поддержишь реноме, проживешь век свой счастливо; пойду обозреть саранчу… адье. (Уходит в глубину сада.)

Те же, кроме Лаврентия.

Василиса Марковна (Петигорошкину). Эк, опять-таки нанес своей ахинеи!.. даже Петр Степаныч и голову повесил. Что скажете, Михайло Федорыч? Ведь втак ничего не будет.

Петигорошкин. А знаете что, кумушка? вашему сожителю с своей философией не обрести царства небесного.

Василиса Марковна. Ох, уж я и сама так думаю. Но послушайте: мне бы крепко хотелось сбыть с рук Катюшу-то… поговорите-ка вы за мужа.

Петигорошкин. С удовольствием! а вы ее самое, знаете, тоже вразумите, да, не мешкая, пошлите к нам, так авось дельце-то и выйдет как раз на законном основании. Такого молодца надо ловить на лету.

Василиса Марковна. Хорошо, хорошо, батюшка. А вот приедет еще моя умница сестра Авдотья Марковна, так авось и совсем поладит.