|
С нею были ознакомлены и Николай I, и Александр II, и Александр III, и Николай II. Возможно, что и Сталин. Насчет Ленина сомневаюсь. Ему было просто не до того. А у Сталина было время, и он очень интересовался подобными мистическими вопросами. Скорее всего, книгу этих пророчеств преподобного Серафима он прочел году в 1943‑м, когда опять же изменился и его характер, когда наступил перелом в Великой Отечественной войне и когда в Россию вернулось православие вместе с избранием патриарха. Вы что-то там шепнули о Путине? Не знаю. Не думаю. Хотя, хотелось бы надеяться, что и он прочтет. Если успеет. Потому что она может ему и не открыться. Но прежде ему нужно проникнуться самой чудотворной идеей Святой Руси, как мироощутил ее Александр I, став сибирским старцем Феодором Кузьмичем. Путину же надо сначала постранствовать в самом себе, а не бегать на посиделки к заезжим голливудским звездам. Изгнать из себя все это европеичанье и американство. Сможет ли? Не слишком ли увяз коготок? Однако в России возможно все, даже самое фантастическое чудо с преображением. Но вернемся к Авелю…
Продолжить ему не удалось. Раздался телефонный звонок. Словно сигнал тревоги в охваченном языками пламени доме. — Странно, — произнес Сергей Николаевич. — Мне уже сто лет никто не звонил. Да и телефон я отключаю, когда работаю. Или забыл? А тревожный звоночек просто бился в комнате, где сквозь разбитое окно гулял ветер, пытался листать страницы лежащей на столе рукописи. — Дядя Сережа, ты трубку-то сними, — сказал Алексей. — Ну, попробую, — усмехнулся старик. И взял ее с опаской, как ядовитую кобру.
2 Сергей Николаевич, послушав, протянул трубку Алексею. — Тебя, — коротко сказал он, пожимая сухонькими плечами. Общение племянника с невидимым абонентом также было недолгим. — Она едет, — глухо произнес Алексей, возвращая трубку на рычаг аппарата. Он недоуменно посмотрел на меня и спросил: — Странно, откуда Маша знает номер этого телефона? Я не давал. — Я тоже, — усмехнулся хозяин. — Потому что, честно говоря, забыл, не помню. — А я и подавно, — сказал я. — Что она сообщила конкретного? — Ничего. Просто: едет, и все. Чтобы ждали и никуда не уходили. — А где сама? — Ну что ты ко мне пристал? Откуда мне знать! — Хорош жених. Мог бы поинтересоваться. Отругать хотя бы. А еще в Кефалонию ездили обручаться! — Хватит вам, — вмешался Сергей Николаевич. — Лучше слушайте дальше. — Погодите… — Алексей нагнулся, потянул за телефонный провод и… вытащил его из-под стола целиком, с болтающейся на конце вилкой. Это уже совсем не лезло ни в какие ворота: телефон был действительно отключен! Выходит, он не мог работать, и нельзя было по нему ни звонить, ни разговаривать. У меня мурашки забегали по коже. Словно только что они оба, Алексей и Сергей Николаевич, пообщались с кем-то из потустороннего мира. С кем-то или чем-то, что имело голос Маши. Не по себе было и самому Алексею, один лишь профессор Кожин сохранял хладнокровие и спокойствие. — Бывает, — безмятежно сказал он. — Иногда и по утюгу можно разговаривать. Хотя вроде бы мы не так уж и много выпили. А возможно, ты просто слишком сильно потянул за шнур. Но все это такие мелочи — в сравнении с судьбой Авеля и его пророчествами. Вот где действительно настоящая загадка, чудо, область таинственного… Итак, больше половины жизни он провел в темницах. Сидел и при Николае I, к которому тоже был приведен для личной беседы, и вновь после заточен в монастырь на Волге. |
