Мне не потребовалось много времени; оргазм прорвался сквозь меня волнами, и прежде чем сообразила, Джим был уже на старте. Он вошел в меня, пока я испытывала пик кульминации. Вздрогнув от легкого трения, я обхватила ногами его талию.

Когда отошла от наслаждения, посмотрела на мужа. Джим двигал бедрами, откинув назад голову, закрыв глаза и сжав зубы. Я подняла бедра навстречу его толчкам, чувствуя легкое удовольствие, непохожее на то, что чувствовала, когда он любил меня ртом.

Вскоре после начала отношений мы поняли, что я не получаю оргазм от проникновения. Никогда не признаюсь Джиму, но я просто отключалась, когда он двигался внутри меня. Джим, похоже, не возражал. Он был доволен регулярным минетом. В свою очередь, он всегда сначала любил меня ртом, прежде чем войти внутрь.

— Так… хорошо, — пробормотал Джим, тяжело застонав. Его бедра замерли на секунду, а затем он задергался, кончая рывками.

После того как рухнул на кровать возле меня, он закрыл рукой глаза. Его грудь быстро вздымалась вверх и вниз. Я взглянула на будильник и обнаружила, что у меня есть десять минут до звонка.

«Какой приятный способ приветствовать этот день» — подумала я, и повернулась на бок, подперев рукой голову, чтобы посмотреть на Джима, пока он отходит от оргазма.

Как только его дыхание выровнялось, я прошептала:

— Ну, это было что-то новенькое.

Джим приподнял руку и посмотрел на меня.

— Хорошее новенькое?

Было немного неловко просыпаться от прикосновения его губ у меня между ног, но определенно хорошо.

— Да.

Он усмехнулся и повернулся ко мне, рукой скользнув вниз по моей голой заднице.

— Я хотел наверстать упущенное. Вчера я был дураком.

Я коснулась его ушибленной щеки, не в состоянии смотреть в глаза.

— Просто пообещай не делать этого снова.

— Я обещаю, — он поцеловал меня. — Нора?

— М-м-м?

— Я хочу, чтобы ты прекратила принимать таблетки.

Меня словно облили ледяной водой. Вздрогнув, я вырвалась из его рук и села. Тело прошиб холодный пот, ладони намокли, и увеличился сердечный ритм.

— Что?

Пожалуйста, скажи мне, что мне послышалось.

— Я думаю, мы должны завести ребенка.

Почему Джим вечно любит все испортить?

— Нора?

Он потерял рассудок!

— Нора?

— Ты потерял рассудок? — я повернулась и взглянула на него.

Упрямое выражение застыло на его лице; Джим откинул одеяло, чтобы встать с постели. Когда он надел чистое нижнее белье и джинсы, выдохнул:

— Я хочу детей, Нора.

— Мне двадцать один, — немедленно возразила я.

— И?

— И?! — теперь с постели бросилась я, потому что мне хотелось убить своего мужа. Перемещаясь по комнате, надевая нижнее белье и рабочую одежду, я сказала:

— Я не готова заводить ребенка.

— Почему нет? Я никогда не хотел быть одним из тех старых родителей, у которых нет энергии для своих детей, — он последовал за мной в ванную. — Двадцать один год уже не молодость.

— Если ты действительно так думаешь, то мы живем на двух совершенно разных планетах, Джим, — предупредила я. — Я не готова к этому обсуждению.

Его лицо помрачнело.

— Сейчас? Или вообще?

Страх охватил меня.

И внезапно я увидела, что мой страх отразился в его глазах.

— Нора, я люблю тебя. Я хочу иметь с тобой детей.

— Я слишком молода, чтобы быть мамой. И ребенок не должен являться ответом на наши проблемы.