– Ага, сынок, вызовешь ты нам… банду своих вороватых корешей, как же! Побереги дыхание. Я уже давно отправил ребят заглушить ваш передатчик. И трое наших стерегут корабль, так что и не думай на нем удрать к мамочке! Когда ваши приятели заявятся, то-то славную засаду мы им устроим!

– Давно… – повторил Эд. – А который час? Господи, вы хоть можете сказать, сколько мы тут уже торчим?

Траппер прищурился, вглядываясь в экран смирновского хронометра, болтавшегося на его тощем запястье.

– Циферки-то какие мелкие, уже и разглядеть не могу, сынок.. Квоши, что часики-то показывают?

Квоши нахмурился.

– Странные какие циферки, – признался он, наконец. – И на часы-то не очень похоже. Больно быстро меняются. Вот это, например, что значит? Все время прирастает. Только недавно десять было, а сейчас уже двадцать пять… двадцать шесть…

На лбу Минкуса выступил пот, капелька мучительно медленно и щекотно скатилась по щеке. Пилот облизнул соленые губы.

– Это в синем квадратике, в нижнем правом углу экрана, что ли?

– Уже не синем, – поправил Квоши, – а красном.

Эд обвис на веревках, стягивавших его с товарищем, и закрыл глаза.

– Устал я от твоей болтовни, – заявил Отими, – так что заткни пасть, пока тебе ее не заткнули, как твоему приятелю.

– Да ладно, – устало пробормотал Эд. – Можно не торопиться. Мы все уже сдохли, только еще об этом не знаем.

Хронометр показывал время, оставшееся до срока, к которому приказал очистить планету адмирал Икваскван. Квадратик поменял цвет с голубого на красный, когда время истекло, и теперь часы отмеряли срок, прошедший с критического момента.

Эд не имел понятия, чего ожидал Икваскван, но был вполне уверен, что адмирал не станет менять планы из-за двух застрявших на планете новобранцев и одного челнока – а главарь Красных Браслетов определенно задумал нечто весьма разрушительное, иначе его наниматели не настаивали бы так, что всех рушимцев прежде надо эвакуировать с планеты.

Словно в подтверждение его слов вдалеке пророкотал гром. Несколько рушимцев нервно дернулись; двое разом ринулись к узкому окошку, отталкивая друг друга.

– Все их поганые штучки, – убежденно заявил один. – Не иначе гроза. Вроде как молния вдарила по Крипову броду. Если опять ливанет, весь утес точно тебе на голову съедет, а, Раз-Два.

– Пока же стоит, верно? – огрызнулся траппер, тревожно поднимая глаза к потолку.

– Не, это не гром, – возразил парень, которого называли Квоши. – Скорее дамба рухнула, та, что от Крипа вверх по реке. Я слыхал, как рухнула большая, когда волна до водохранилища дошла – точно так было.

Спор прервали еще три громовых удара подряд, и серия резких хлопков. Последний раз грянуло совсем рядом с домом. Эд зажмурился, съежившись, словно это могло защитить его от воздушной атаки.

– Черт, – крикнул кто-то, – они взорвали челнок!

– Вытащите моего Пьяку! – взвизгнула, посерев лицом, женщина.

– Винджи, – Квоши приобнял ее за плечи, – там уже некого вытаскивать, и неоткуда. Прости, но Пьяку, и тех двоих ребят, хоронить пора. Нету их больше, Винджи.

«Вот теперь нам точно крышка», подумал Эд. Раньше ему только казалось, что он испытывает отчаяние; теперь он понял, что это такое. Невозможно было надеяться, что эти психопаты развяжут его и Деса, и позволят вернуться к челноку… Но покуда челнок стоял на холме, надежда оставалась, хоть один шанс на миллион, что они вырвутся каким-то образом из этого кошмара, вернутся на узкие койки в кубрике корабля Красных Браслетов, казавшегося по здравом размышлении обителью безопасности и уюта.