Подойдя к ее машине, он открыл дверцу, но Кэти не сдвинулась с места. Она просто смотрела, приоткрыв рот, в то время как сердце замерло в робкой надежде.

— Нет, это не шок. Я не хочу сидеть в машине. Может, я могу чем-нибудь помочь…

— Залезай. — Знакомая, спокойная властность; Кэти сделала так, как велел он.

Она наблюдала за их действиями, но ничего не предпринимала. Внезапное известие о том, что Чарльз не собирается жениться на Берил, совершенно ее оглушило.

Как же она была глупа! Чарльз сказал, что она вернется к нему, он знал, что она сделает это, как только поймет, что прошла ненависть… и вместо нее в сердце поселилась любовь. Да, Чарльз, должно быть, знал, что она любит его… но если он тоже любил ее?..

Кэти вспомнила его слова, сказанные несколько минут назад: он надеялся увидеть ее, в этом не было сомнений. Она подумала, что когда-то, наверное, упомянула дату рождения Поля, и, хотя Чарльз приехал, чтобы прибрать могилу и посадить цветы, чувствовала, что основной целью приезда была надежда увидеться с нею. Девушка внезапно нахмурилась, пытаясь разобраться в случившемся. Если бы Чарльз действительно хотел вновь увидеть ее, то мог бы сделать первый шаг, ведь ее адрес было бы легко узнать у Динов. Он был горд, это да, но Кэти не верила, что он мог позволить этому чувству помешать своему счастью. Еще одна вещь внезапно пришла ей на ум — они могли так просто потерять друг друга. На самом деле удивительно, что они встретились, потому что наиболее вероятным путем для ее возвращения в Лоупорт была та дорога, по которой она ехала сюда. Кэти выбрала эту дорогу для разнообразия, чтобы продлить свое путешествие, ведь было все еще раннее утро, и уж лучше находиться здесь, чем сидеть одной в квартире.

Наконец прибыл фермер на тракторе, взглянул на машину и, сняв кепку, поскреб затылок. Затем довольно печально заметил, что машину можно списать в тираж. Чарльз покорно пожал плечами, и горячие слезы застлали глаза Кэти. С самого начала она была для него всего лишь источником проблем, снова пришло ей в голову. Возможно, именно сейчас его терпение подошло к концу, а ее надежды на их воссоединение отброшены в сторону. Возможно, именно это — гибель его шикарной машины — будет последней каплей, которая переполнит чашу его терпения. Вряд ли человек способен на то, чтобы бесконечно прощать.

Кэти с убитым видом наблюдала за тем, как тащат на буксире его машину. Чарльз взял свое пальто и вытащил из кармана визитную карточку.

— Пришлите мне счет за ваше испорченное пальто. — Он вручил карточку одному из молодых людей, который хотя и принял ее, но отрицательно качнул головой:

— Ни в коем случае, я был рад вам помочь.

— Тогда большое спасибо за помощь.

Мужчины вскоре уехали; Чарльз отложил пальто и спустился к ручью, чтобы вымыть руки. Вытащив свое полотенце, Кэти вышла из машины и последовала за ним, по пути остановившись, чтобы подобрать сияющий белый камешек.

— У меня есть полотенце… — Она нерешительно протянула его ему.

— Спасибо, я справлюсь сам. — Чарльз вынул из кармана носовой платок и вытер руки.

Кэти наблюдала за ним, затаив дыхание. Затем, уронив полотенце на берег, она пошла вдоль ручья и поднялась на мост, медленно дошла до середины и остановилась, глядя вниз на чистый пенящийся поток.

Он не сразу последовал за ней; казалось, Кэти наслаждалась пребыванием в чарующем уединении. Приподняв голову, девушка напряженно вглядывалась в торфяники, поросшие вереском, который под ветром розовато-лиловыми волнами льнул к голубоватым отрогам гор.

Наконец он, притянутый какой-то властной, непреодолимой силой, оказался рядом.

Кэти обернулась; ей было очень плохо оттого, что она не могла позволить себе дотронуться до него, прильнуть к груди, стереть это жесткое выражение его глаз.