Блонди улыбнулась. На ее лице макияж лежал толстыми, грубоватыми, кричащими мазками.

– Детка, в свое время я действительно занималась этим профессионально, – сказала она. – Перед самой войной я работала в Риме. Снималась на вторых ролях в пропагандистских фильмах Муссолини. – Она кокетливо изогнула бровь. – А однажды я с ним спала… точнее, переспала. Все было сделано за пять минут. Он ведь такой был, ты, наверное, слышала? Ему в день нужно было четыре-пять женщин, и всегда он с ними так управлялся – за пять минут, а то и того меньше. Когда война закончилась, мы много шутили на эту тему. Тогда многие в Италии говорили, что если бы и война продолжалась пять минут, он имел бы шанс победить.

Леони улыбнулась.

– А потом что с вами произошло? Вы так и работали актрисой?

– Время тогда было тяжелое. Я ушла из дому, когда мне было шестнадцать, и обратной дороги мне уже не было. К концу войны мне уже исполнилось двадцать пять, и фильмы тогда не снимали. Кое-как мне удалось устроиться уборщицей в американскую армейскую столовую. Потом забеременела от одного американского офицера, а он отказался это признать. Как бы то ни было, ребенок мой умер сразу же после рождения… Это была девочка.

– Простите, – сказала Леони. – Я тоже потеряла сына. А потом что вы стали делать?

Пожилая женщина взглянула на часы и подошла к бару с самыми разными бутылками.

– Кризи и Майкл вернутся через полчаса. Давай-ка пропустим по маленькой, а потом я тебе о себе, что успею, расскажу. Чего будешь пить?

– Виски с содовой, если можно.

Пока Блонди наливала, Леони снова взглянула на себя в зеркало и подумала, не примерещилось ли ей все это. Прошлой ночью они прилетели сюда из Лондона. В аэропорту Кризи рассказал ей в двух словах о Блонди и о том, что такое “Паппагаль”.

– Ты хочешь сказать, что мы остановимся в публичном доме? – не веря своим ушам, спросила Леони.

– Да, но очень высокого класса, – ответил он с улыбкой. – Если тебя это не устраивает, могу снять тебе номер в гостинице.

– А вы с Майклом как же?

– Мы с Майклом будем жить в “Паппагале”, – ответил он. – Блонди мой старый друг. Если я вздумаю остановиться в Брюсселе где-нибудь в другом месте, она очень на меня обидится.

– А Майкл? – спросила она. – Его ты тоже с собой в публичный дом собираешься взять?

– О Майкле не беспокойся. Я за ним присмотрю. Кроме того, надо, чтобы он познакомился с Блонди и еще с парой-тройкой моих приятелей. Не переживай, я найду тебе приличную гостиницу где-нибудь поблизости.

Она немного подумала.

– Нет, я буду с тобой… если только эта твоя приятельница Блонди не заставит меня немного на нее поработать.

Кризи серьезно сказал:

– Этого как раз она делать не станет, зато сделает с тобой кое-что другое…

– Что именно?

– Подожди – увидишь, – ответил он. – Уверен, что тебе понравится.

В тот вечер Леони пригласила Майкла в “Старлайт Экспресс”. Она знала некоторых актрис и в антракте сводила юношу за кулисы и показала ему театр изнутри. Когда Леони знакомила Майкла с потрясающими девушками в потрясающих костюмах, у него даже язык отнялся.

Пока они ехали по улицам Брюсселя, Леони думала о том, чем были заняты его мысли. Эти дни принесли ему массу впечатлений, и закончиться они должны были парой ночей в первоклассном борделе. На самом деле ее собственные мысли были растрепаны не в меньшей степени. Сначала Кризи предложил ей лететь из Лондона прямо на Мальту, пока он с Майклом будет пару дней заниматься кое-какими делами в Брюсселе.