Вернувшись в спальню, Кризи сел рядом с Майклом на кровать и обрезал верхнюю часть халата, который Майкл не снимал, и его рубашку.

Потом тщательно осмотрел рану. Она была небольшой, но кровь продолжала сочиться. Пуля вошла в плечо Майкла чуть ниже ключицы. Кризи надавил большим пальцем на кость. Майкл резко вдохнул, но не издал ни звука. Кризи что-то задумчиво прокряхтел и сказал:

– Я сейчас тебя слегка приподниму, но тебе будет больно.

Он подложил левую руку Майклу под затылок и чуть его приподнял. Снова он услышал лишь сдавленный вздох. Правой рукой Кризи надавил Майклу на лопатку, потом пробормотал что-то и осторожно положил голову юноши обратно на подушку.

– С одной стороны, дело обстоит хорошо, – сказал он, – с другой – плохо. Пуля не задела ни артерию, ни основную кость, но не вышла наружу. Она сидит у тебя в мышцах плеча. А ее необходимо вытащить… Давай-ка поглядим, что можно сделать.

Он снова вышел на кухню. Вода в кастрюле уже закипела. Он не стал ее никуда переливать. Вынув из буфета аптечку, Кризи раскрыл ее и внимательно осмотрел содержимое. Потом открыл другой ящик и взглянул на лежавшие в нем ножи. Выбрав тот, у которого кончик был заострен, он большим пальцем проверил остроту лезвия и остался доволен. Потом бросил нож в кастрюлю с кипящей водой и отнес аптечку в спальню.

– Могло быть и хуже, – сказал Кризи, ставя аптечку на кровать. – Здесь у нас с тобой есть и новокаин, и морфий, и еще Бог знает сколько всяких обезболивающих средств и перевязочных материалов. Вот только жаль, скальпеля здесь нет.

– И что это значит? – спросил Майкл.

– Это значит, что я буду резать тебя по живому кухонным ножом… Новокаин тебе, конечно, немного поможет, но боль все равно будет адская.

– А нельзя подождать до тех пор, когда мы отсюда выберемся? – с надеждой в голосе спросил Майкл. – Может быть, ты просто перевяжешь рану, пока мы не сможем обратиться к врачу?

Кризи сел на кровать и покачал головой.

– Нам придется здесь отсиживаться по меньшей мере неделю, пока пыль не осядет… Так долго ждать ты не сможешь. Пулю необходимо удалить.

– Тебе раньше приходилось когда-нибудь делать такие операции?

– Конечно, и не раз, – бодро ответил Кризи. – Кроме того, я видел, как эти операции делали отличные хирурги. Когда я служил в Легионе, мы проходили серьезный курс медицинской подготовки… Сделать такую операцию нетрудно, только она будет очень болезненной… даже с новокаином.

Через пятнадцать минут Кризи ее нашел. Зажав пулю большим и указательным пальцами, он сказал:

– Тебе очень повезло, что она оказалась семимиллиметровой. Будь она чуть большего калибра, ты бы так дешево не отделался.

Когда Кризи зашивал и перевязывал рану, Майкл снова испытал дикую боль. Потом Кризи принес миску теплой воды, обмыл юношу, переложил его на стоявшую рядом кровать, ввел ему еще одну дозу морфия и сел рядом, дожидаясь, когда он заснет.

Кризи просидел с ним всю ночь, протирая Майклу лицо влажной тряпкой и моля Господа только о том, чтобы Майкл никогда не узнал и не понял, что же произошло на самом деле.

– Получается, я ранил Джибриля в правое плечо, а потом и меня туда же подстрелили. Интересно, он так же легко отделался?

– Разница между вашими ранами очень большая, я тебе позже объясню.

– И когда же?

– Когда мы выберемся отсюда.

– Куда мы тогда отправимся?

– Сначала в Латтакию, а оттуда на пароме на Кипр, где тебя посмотрит хороший врач… Потом полетим в Штаты, повидаемся с Джимом Грэйнджером… Он один из тех друзей, которых можно пересчитать по пальцам руки.