– Шахматы. Коллекционные. Отец подарил на десять лет.

– Ты умеешь играть?

– Немного.

Вася собрался улечься на диван, но Алка не дала.

– Научи меня! – попросила она.

Вася сел. Нахмурился.

– Это конь, – сказал он, – ходит буквой «г».

– Куда ходит? – спросила Алла.

– В смысле?

– Я спросила, куда ходит конь.

Алка следила за глазами Васи. Среагировал. Значит, нужно задавать как можно более идиотские вопросы.

Самым сложным оказалось то, что шахматы Алку не интересовали вообще. И поддерживать разговор ей было дико скучно. И еще ее страшно пугало, что скоро должны вернуться с работы Васины родители и им нужно будет как-то объяснить и состояние Васи, и кухню, полную тертой моркови.

На следующее утро в школу Алка не ходила. Пошла поработала, помогла Земекису оценить очередной кастинг (сегодня подбирали актрис на роли вокзальных проституток), пару часов подежурила за мониторами. За Васей следила со смешанными чувствами. С одной стороны, сегодня он ей казался почти адекватным – и в этом была ее, Алкина, заслуга. С другой – заранее сводило скулы от предстоящего вечера с шахматами.

И тут ее оторвал от работы Яков.

– Доброе утро, Аллочка, – сказал он ласковее, чем обычно. – Прохор, подмени ее, пожалуйста, нам с Аллой необходимо пообщаться.

Яков Ильич прямо лучился добродушием.

«Может, еще денег заплатит? – думала Алка, идя за ним. – За то, что Васе мозги вставила».

Яков галантно пропустил ее вперед, аккуратно прикрыл дверь, дождался, когда Алла сядет, и рявкнул:

– Ты что о себе возомнила, соплячка?!

Алла чуть не подпрыгнула. Такого Якова она никогда не видела.

– Ты кто вообще? – Яков Ильич нависал над ней, как Гэндальф над Бильбо. – Инженер человеческих душ?

Вопросы были риторическими, Алка молчала. Впрочем, она сейчас не ответила бы и на любые другие вопросы – Яков как будто загипнотизировал ее.

– У Василия была отличная динамика! Он двигался по утвержденному графику!..

Алка вспомнила разодранные в кровь руки Васи и попыталась возмутиться:

– Но над ним издевались…

– Он коммуницировал, бестолочь! – Яков Ильич повысил голос еще немного. – Общался! Выстраивал отношения! А теперь? Что теперь?

Он замолчал, впившись в Алку взглядом. Видимо, последний вопрос риторическим не был.

– Теперь мы с ним в шахматы играем, – тихо ответила Алка.

И вдруг Яков сдулся. Из грозного старца превратился в маленького уставшего дедушку.

– Прости, – сказал он тихо и пошаркал к своему столу. – Это моя вина. Не должен я был тебя сразу в бой бросать…

Яков прикрыл глаза рукой и сокрушенно покачал головой.

– Не готова ты… Многого не знаешь, не понимаешь… А я на тебя такую ответственность взвалил.

Вот теперь Алке стало мучительно стыдно. Она вдруг почувствовала себя маленькой девочкой, которой раньше времени сняли памперс – и она описалась на глазах у гостей.

– Может, – неуверенно начала она, – я попытаюсь все исправить? Вернуть?..

Яков вздохнул.

– Не надо… Пусть уж идет как идет… Попробуем купировать проблему… Но шансы Васи заметно ухудшились… – Яков Ильич спохватился и торопливо добавил: – Но это не ты виновата, это я! Просто очень прошу: больше никаких импровизаций без консультации со мной, хорошо?

Алка кивнула и поняла, что щеки у нее пылают.