Джейсон мгновенно посерьезнел.

– Это тот самый бинокль, Джейкоб? – спросил он.

– Разумеется, – ответил Джейкоб.

– А ты уверен?

– Помнишь царапину сбоку? Так вот она, эта царапина. Помнишь, он еще на нее обратил внимание? Мы из-за этой царапины скинули ему доллар с четвертью. А он-то всю дорогу... – и Джейкоб снова захохотал.

Мейер взглянул на Кареллу. Карелла взглянул на Мейера. Надо полагать, температура воздуха в лавке оказалась для братьев чересчур высокой.

Карелла покашлял. Смех снова затих.

– Вы этот бинокль кому-то продали? – спросил Карелла.

– Да, – сказал Джейсон.

– Безусловно, – подтвердил Джейкоб.

– Кому?

– Человеку с леденцом! – выкрикнул Джейсон и тут же задохнулся в новом приступе истерического смеха.

– Человеку с леденцом! – в унисон повторил Джейкоб, не в состоянии сдержать рвущийся из горла смех.

– У этого человека был леденец? – спросил Карелла, сохраняя на лице каменное выражение.

– Да, да! Ох, боже мой!

– Он сосал его все время, пока мы препирались насчет... насчет...

– Бинокля, – докончил за него Джейсон. – Ох, боже мой! Ох, господи, боже мой! Сколько мы еще смеялись, когда он вышел от нас! Ты помнишь, Джейкоб?

– Еще бы, разве можно такое забыть? Красный леденец! А с каким наслаждением он его сосал! Да ни один ребенок в мире так не наслаждался леденцом! Это было прекрасно! Прекрасно!

– Великолепно! – просиял Джейсон.

– Фантастически...

– Как его звали? – спросил Карелла.

– Кого? – спросил Джейсон, пытаясь успокоиться.

– Человека с леденцом.

– А-а, его, как его звали, Джейкоб?

– Не знаю, Джейсон.

Карелла взглянул на Мейера. Мейер взглянул на Кареллу.

– А счет разве у нас не остался, Джейкоб?

– Разумеется, Джейсон.

– Когда он был у нас?

– Думаю, недели две назад.

– В пятницу?

– Нет, в субботу. Или... нет, все-таки в пятницу.

– Когда это было? Какого числа?

– Не помню. Где у нас календарь?

Братья бросились к висевшему на стене календарю.

– Вот, – указал Джейкоб.

– Правильно, – согласился Джейсон.

– Пятница.

– Двенадцатое июля.

– Проверьте, пожалуйста, свои счета, – попросил Карелла.

– Разумеется.

– Конечно, конечно.

И братья удалились в комнату за прилавком.

– Очень мило, – сказал Мейер.

– Что?

– Братская любовь.

В ответ Карелла хмыкнул.

Братья вернулись, держа в руках желтую бумажку – копию счета.

– Он самый, – объявил Джейсон.

– Двенадцатое июля, как мы и думали.

– Так как его зовут? – спросил Карелла.

– Эм Самалсон, – прочитал Джейсон.

– А имя полностью?

– Только первая буква, – огорченно произнес Джейсон.

– Мы всегда записываем только первую букву, – вступился за брата Джейкоб.

– А адрес есть? – спросил Мейер.

– Ты можешь это прочитать? – спросил у брата Джейсон, указывая на каракули в строке «адрес».