Возможно, он и сам не хотел этого, но скрыть сомнение не смог. Пробежала по лицу легкая-легкая тень. Ну что ж, я теперь всю оставшуюся жизнь буду получать пинки и оплеухи. И не зря.

— И что же мне теперь делать? — прошептала я.

— Надо начинать судебную процедуру. Для начала встретимся со следователем, который вел твое дело.

— А следователь зачем?

— Видишь ли, если бы того, кто пытался тебя убить, нашли и он подтвердил бы, что его жертва — Марина Слободина… Или хотя бы опознал тебя по фотографии, по прежней фотографии. Тогда все было бы, думаю, проще.

Но я только головой покачала. Если честно, то на подобный исход я вообще не рассчитывала. Почему? Не знаю. Не рассчитывала — и все.

* * *

Уже давно пришла весна, а Андрею казалось, что жизнь прочно застряла где-то в самой середине зимы, растеклась каплями подтаявшего снега по оконному стеклу и снова застыла тонкой наледью. Ничего не происходило. Да и что могло произойти?

Он просыпался утром, заученно маршировал по новому дню и провожал его, не успев ни обрадоваться, ни огорчиться. Ему казалось, что все кругом живут, и лишь он один — существует. И наверно, он здорово удивился бы, узнав, что вот так, бездумно и механически обрывая лепестки жизненной ромашки, проводят свои дни многие и многие.

А что, собственно, со мной может еще произойти, думал Андрей, сидя за стойкой бара и потягивая «троечку». Ну хорошо, сдадут дом, я отремонтирую и обставлю квартиру, переселюсь туда. Может быть, заведу кота, чтобы не было так одиноко. Карьера? Какая там у меня может быть карьера? Смешно!

Женщины его интересовали мало. Нет, конечно, в монаха он в одночасье не превратился, организм, как говорил отец, «фунциклировал», и желания никуда не пропали. Однако, разглядывая с интересом очередную пару стройных ног, едва прикрытых у основания набедренной повязкой, он явственно понимал, что помимо вполне понятного мужского волнения испытывает куда более стойкое раздражение.

Кречетов ему больше не звонил, что Андрея в общем-то вполне устраивало. Инна, Марина… Забыть все это. Забыть! Не было ничего. Вот так. Все в порядке. Только непонятно, откуда эта мутная тоска.

— Андрюх, ты там уснул, что ли?

Андрей вздрогнул от неожиданности.

В бар этот недалеко от работы его затащил Митька Зеленый, фотокорреспондент. На днях Митькины работы заняли на какой-то престижной фотовыставке второе место с солидным денежным призом, что они сейчас и праздновали. Вернее, праздновал Митька и еще двое их коллег, а Андрей просто сидел тихонько и пиво потягивал. Ему вообще не хотелось идти в бар, но и отказаться было неудобно.

— Андрюх, ты в последнее время смурной такой, жуть, — попытался растормошить его Митька. — Посмотри по сторонам! Весна на дворе. Девчонки во какие ходят. Вон, смотри, какая цыпа!

Лениво скосив глаза, Андрей чуть не упал с высокого табурета. В бар вошла Инна, сопровождаемая высоким худощавым мужчиной. Остановилась на пороге, быстро обежала глазами зал. Андрей поспешил отвернуться, но мужчину все же узнал. Вадим Умывако собственной персоной.

Теория вероятности тут явно не работала. Питер не деревня в три двора, где возможность встретить на улице знакомого стремится к абсолюту. Огромный город, миллионы жителей, в конце концов, общепит на каждом шагу. Совпадения… Он не верил в совпадения. Не может быть таких совпадений! Чтобы он нашел на дороге избитую женщину, оказавшуюся двоюродной сестрой Инны. Чтобы потом встретил случайно саму Инну. И потом, и потом… Нет, у этих совпадений могли быть только два объяснения. Либо все подстроено — что совершенно невероятно, либо это промысел той силы, что движет миром. В последнее Андрей хоть и со скрипом, но все же начинал верить.