Толпа росла, настроение собравшихся становилось всё более агрессивным. Раздавались выкрики:

— Поджечь хибару, да и дело с концом!

Уже кое-кто поджигал вокруг дома пучки сухой травы и кучи хвороста. Кто-то бросил в слуховое окно горящий факел… Тревога Жюва возрастала. Он снова обратился к бандитам:

— Не валяйте дурака! Сдавайтесь!

И с облегчением услышал голос Звонаря:

— Ладно, Жюв… Мы сдаёмся! Только пусть нас защитят от толпы! А то они готовы нас живыми съесть…

— Я же сказал, что беру вас под охрану! — ответил Жюв.

По его сигналу две шеренги полицейских с револьверами в руках выстроились по обе стороны от двери. Четверо полицейских стояли с наручниками наготове.

Тем временем комиссар остановил проезжавшую по шоссе военную повозку с закрытым кузовом. Было решено использовать её для перевозки арестованных.

Жюв приоткрыл дверь подвала.

— Выходи по одному! — скомандовал он.

Первым, опустив голову, вышел Бычий Глаз и покорно протянул руки, чтобы ему надели наручники. Следом возникло костистое, ярко нарумяненное лицо Большой Эрнестины; проститутка бросала яростные взгляды в сторону зрителей, отпускавших шуточки на её счёт.

Затем наступила очередь Газовщика, тощего, как скелет, верзилы с огромными ручищами. Звонарь вышел, бледный от страха: от его недавнего гонора не осталось и следа. Поле едва мог идти от страха: он представлял себе грозящую ему смертную казнь… Тулуш, которая не вполне отдавала себе отчёт в происходящем, осыпала ругательствами Жюва, полицейских, всех присутствующих…

Остальные выходили молчаливые, покорные.

Но когда полицейские хотели надеть наручники последнему из вышедших, Жюв опрометью бросился к нему.

— Нет! Нет! — закричал он. — Разве вы не видите? Это же Фандор! Мой друг! Мой спаситель!

И к большому удивлению всех присутствующих они сжали друг друга в объятиях.

Что же касается Тома Боба, то никто не заметил, как он бесследно исчез…

29. ПРИМАНКА

После грозовой ночи свежее солнечное утро обещало превосходный день. Проводив глазами фургон, в котором под солидной охраной увозили захваченных бандитов, Жюв потёр руки, что всегда служило у него признаком отличного настроения.

— Хорошая работа, дружище Фандор! — воскликнул полицейский. — Ты вовремя оказался в подвале: я уже совсем впал в отчаяние…

— Никогда не надо отчаиваться, — сказал журналист поучающим тоном. — Хотя должен признаться, что и я, пока сидел в этом подвале, уже и не чаял, что увижу свет божий!

Между тем лицо Жюва стало задумчивым: было видно, что он вынашивает какую-то новую мысль…

— Куда мы теперь? В комиссариат? — спросил Фандор.

— В комиссариат?.. Нет!.. У нас есть дела поважнее!..

— Неужели вы покинете ваших подопечных? — лукаво продолжал Фандор, имея в виду бандитов.

— Ими я займусь потом, по мере надобности… Не забывай, малыш, что это всего лишь статисты… А нам нужен главарь!

— То есть, Фантомас!.. Полагаю, Жюв, вы уже догадались: это — Мош…

Жюв добродушно рассмеялся:

— Ну конечно, я раскрыл Фантомаса!.. И даже дважды!

— Дважды? Что вы хотите этим сказать?

— Ты назвал имя Моша — и был совершенно прав… Но Фантомас не ограничился всего одной личиной! Маска Моша была ему нужна только для того, чтобы дурачить своих подручных… Но для того чтобы одурачить весь Париж, ему нужно было быть ещё кое-кем… У меня на этот счёт есть догадка, которую нам с тобой предстоит проверить…

Фандор раскрыл глаза от удивления:

— Кого же вы подозреваете?.