1856

Италия

Италия, ты сердцу солгала!

Как долго я в душе тебя лелеял, –

Но не такой душа тебя нашла,

И не родным мне воздух твой повеял.

В твоих степях любимый образ мой

Не мог, опять воскреснувши, не вырость;

Сын севера, люблю я шум лесной

И зелени растительную сырость.

Твоих сынов паденье и позор

И нищету увидя, содрогаюсь;

Но иногда, суровый приговор

Забыв, опять с тобою примиряюсь.

В углах садов и старческих руин

Нередко жар я чувствую мгновенный

И слушаю – и кажется, один

Я слышу гимн Сивиллы вдохновенной.

В подобный миг чужие небеса

Неведомой мне в душу веют силой,

И я люблю, увядшая краса,

Твой долгий взор, надменный и унылый.

И ящериц, мелькающих кругом,

и негу их на нестерпимом зное,

И страстного кумира под плющом

Раскидистым увечье вековое.

между 1856 и 1858

На развалинах цезарских палат

Над грудой мусора, где плющ тоскливо вьется,

Над сводами глухих и темных галерей

В груди моей сильней живое сердце бьется,

И в жилах кровь бежит быстрей.

Пускай вокруг меня, тяжелые громады,

Из праха восстают и храмы, и дворцы,

И драгоценные пестреют колоннады,

И воскресают мертвецы,

И шум на площади, и женщин вереница,

И вновь увенчанный святой алтарь горит,

И из-под новых врат златая колесница

К холму заветному спешит.

Нет! нет! не ослепишь души моей тревожной!

Пускай я не дерзну сказать: «Ты не велик»,

Но, Рим, я радуюсь, что грустный и ничтожный

Ты здесь у ног моих приник!

Безжалостный квирит, тебя я ненавижу

За то, что на земле ты видел лишь себя,

И даже в зрелищах твоих кровавых вижу,

Что музы прокляли тебя.

Напрасно лепетал ты эллинские звуки:

Ты смысла тайного речей не разгадал

И на учителя безжалостные руки,

Палач всемирный, подымал.

Законность измерял ты силою великой –

Что ж сиротливо так безмолвствуешь теперь?

Ты сам, бездушный Рим, пал жертвой силы дикой,

Как устаревший хищный зверь.

И вот растерзаны блестящие одежды,

В тумане утреннем развалина молчит,

И трупа буйного, жестокого невежды

Слезой камена не почтит.

Между 1856 и 1858

«Пойду навстречу к ним знакомою тропою…»

Пойду навстречу к ним знакомою тропою.

Какою нежною, янтарною зарею

Сияют небеса, нетленные, как рай.

Далеко выгнулся земли померкший край,

Прохлада вечера и дышит и не дышит

И колос зреющий едва-едва колышет.