Радость грозды наливает,

         Радость кубки пламенит,

         Сердце дикого смягчает,

         Грудь отчаянья живит!

         В искрах к небу брызжет пена,

         Сердце чувствует полней;

         Други, братья, – на колена!

         Всеблагому кубок сей!..

Хор

         Ты, чья мысль духов родила,

         Ты, чей взор миры зажег!

          Пьем тебе, великий бог!

         Жизнь миров и душ светило!

         Слабым – братскую услугу,

         Добрым – братскую любовь,

         Верность клятв – врагу и другу,

         Долгу в дань – всю сердца кровь!

         Гражданина голос смелый

         На совет к земным богам;

         Торжествуй святое дело —

         Вечный стыд его врагам.

Хор

         Нашу длань к твоей, Отец,

         Простираем в бесконечность!

         Нашим клятвам даруй вечность,

         Наши клятвы – гимн сердец!

    Февраль 1823

Друзьям при посылке «Песни Радости» из Шиллера

         Что пел божественный, друзья,

         В порыве пламенном свободы

         И в полном чувстве Бытия,

         Когда на пиршество Природы

         Певец, любимый сын ея,

         Сзывал в единый круг народы;

         И с восхищенною душей,

         Во взорах – луч животворящий,

         Из чаши Гения кипящей

          Он пил за здравие людей.

         И мне ли петь сей гимн веселый,

         От близких сердцу вдалеке,

         В неразделяемой тоске, —

         Мне ль Радость петь на лире онемелой?

         Веселье в ней не сыщет звука,

         Его игривая струна

         Слезами скорби смочена, —

         И порвала ее Разлука!

         Но вам, друзья, знакомо вдохновенье!

         На краткий миг в сердечном упоенье

         Я жребий свой невольно забывал

         (Минутное, но сладкое забвенье!),

         К протекшему душою улетал

         И Радость пел – пока о вас мечтал.