При сих словах героя жизнь угасла,

         И на руках моих, его державших,

          Остался труп, свирепо искаженный,

         Как знаменье богов ужасной кары,

         Не распознаемый и для отцовских глаз!

    Конец 1820-х годов

«Высокого предчувствия…»

‹Из «Пятого мая» Мандзони›

         Высокого предчувствия

         Порывы и томленье,

         Души, господства жаждущей,

         Кипящее стремленье

         И замыслов событие

         Несбыточных, как сон, —

         Всё испытал он! – счастие,

         Победу, заточенье,

         И всё судьбы пристрастие,

         И всё ожесточенье! —

         Два раза брошен был во прах

         И два раза на трон!..

         Явился: два столетия,

         В борении жестоком

         Его узрев, смирились вдруг,

         Как пред всесильным роком.

         Он повелел умолкнуть им

         И сел меж них судьей!

         Исчез – и в ссылке довершил

         Свой век неимоверный —

         Предмет безмерной зависти

         И жалости безмерной,

         Предмет вражды неистовой,

         Преданности слепой!..

         Как над главою тонущих

         Растет громадой пенной

         Сперва игравший ими вал —

         И берег вожделенный

         Вотще очам трепещущим

         Казавший свысока, —

         Так память над душой его,

         Скопившись, тяготела!..

         Как часто высказать себя

         Душа сия хотела,

         И, обомлев, на лист начатый

         Вдруг падала рука!

         Как часто пред кончиной дня —

         Дня безотрадной муки, —

         Потупив молнии очей,

         Крестом сложивши руки,

         Стоял он – и минувшее

         Овладевало им!.