— А Ванька? Ему же учиться надо.

— Это здесь, что ли? В наших школах задрипанных?! Я тут с Шареном переговорила, есть несколько неплохих школ в Париже… О-ох, вообще-то, Англия выше котируется. Нет, надо его в какой-нибудь Оксфорд пристроить.

— Оксфорд — это университет.

— Ну хай будет в Кембридж… Ладно, придумаем что-нибудь. А пока, на днях, такое новоселье закатим!..

— Мама, вы тут с Ванькой побудьте, а я пока домой сбегаю, ладно? Мне там нужно кое-какую одежку забрать…

Родной двор встретил Самсут блестящими лужами, а квартира холодом и тем милым с детства знакомым запахом, который бывает только у летней квартиры, когда возвращаешься в нее неожиданно с дачи. Прямо на нее из зеркала посмотрела большеглазая, уставшая, но все же почему-то неуловимо счастливая женщина. Это зеркало не могло лгать — оно никогда не лгало и не умело этого делать. И вот это выражение счастья на собственном лице неожиданно поразило Самсут — значит… значит, она все-таки счастлива, счастлива… ибо любит. И это впервые отчетливо и честно названное слово сразу поставило все на свои места.

А со стены все также грустно и требовательно на нее смотрела бабушка Маро.

— Запуталась я, ба, — совсем, как в детстве, доверительно прошептала Самсут, упав на кровать. — И что мне теперь делать?

«Просто жить», — улыбнулись большие и грустные бабушкины глаза.

Просто жить… Но получится ли теперь просто жить — без любви, которую она обрела столь внезапно, и так же внезапно потеряла из-за собственной глупости и несдержанности?

Ее грустные раздумья прервал звонок — в дверях стояла Карина.

— Ой, Каринка, как хорошо, что ты пришла, а то я тут совсем голову потеряла…

— Потеряла ты ее давно, джан, еще с того звонка. А вообще-то я собиралась пойти встречать тебя, но уже перед самым выходом мне позвонил один мой приятель.

— Какой приятель? — напряглась Самсут.

— Ну, помнишь, он тебе еще паспорт помогал выправлять?

— Что-то такое было, — соврала Самсут, но сердце ее при этом бешено заколотилось. — И что же приятель?

— «Что-то такое было», — передразнила Карина. — Ты, между прочим, ему до сих коньяк не отдала… Короче, протрепались с ним, и я уже чувствую, что на вокзал не успеваю. Так что решила сразу сюда, к вам. Вернее, я сначала на новую квартиру заскочила.

— А, так ты уже все знаешь?

— Вах, что я знаю? Я ничегошеньки не знаю, кроме того, что ты у нас теперь завидная невеста. Ну, давай, не томи, рассказывай все по порядку. Только сначала ответь на самый главный вопрос: кто он?

— Он? Он — это Сергей, — печально выдохнула Самсут.

— Какой Сергей? — опешила Каринка.

— Твой приятель. Тот самый, которому я должна «Ахтамар».

— Силы небесные! Господи, ну какая же я дура! Ну, конечно! Ай да, Серега, ай да тихоня прокурорская! А теперь, подруга, давай, все подробно, ничего не пропуская. Обожаю истории про любовь с приключениями.

— В том-то и штука, что с приключениями, — невесело улыбнулась Самсут и начала рассказывать. Когда в своем рассказе она дошла до объяснения на Монмартре, Карина аж подскочила:

— Ну, ты идиотка! Клиническая! Я немедленно звоню Сергею!

Однако квартирный номер Габузова молчал, а его нового мобильного номера Карина не знала.