— Ага, легко сказать купи. А на какие шиши?

— Одолжим. Вон, хотя бы у Дмитрия Леонидовича. Ему теперь все равно деньги долго не понадобятся, — Толян перегнулся и, сноровисто обшарив карманы задержанного, жестом заправского фокусника выудил пухлый лопатник. Богомол зыркнул злобно, но комментировать происходящее не стал — берёг лицо и нервы…

— …Теперь куда?

— Давай, сворачивай на Минеральную, там до конца и налево. Аккурат в пустырь упрешься.

— Понял, делаю.

— Мужики там как, не отстали?

— Все нормально, висят на хвосте… Сюда что ли?

— Во-во. И до упора…

Через пару минут вишневая «копейка» остановилась посреди огромного пустыря, расположенного на территории одной из городских промзон. Метрах в пятидесяти от нее притормозила служебная «девятка» с непримиримыми борцами с организованной преступностью внутри.

— Так, Андрюха, теперь дуй к нашим. Скоренько обеспечьте подобие оцепления. Дабы сюда бомжара какой или собачник случайно не забрел. А мы тут пока с Дмитрием Леонидовичем пообщаемся.

Кутепов подорвался исполнять приказание, а Толян с явным облегчением убрал с коленей коробку и положил ее на водительское сидение. Пошарив в бардачке, он выудил из него замасленную тряпку и вытер свои, вспотевшие от напряжения, ладони.

«Распятый» Танкист молчал и лишь бросал косые нервные взгляды на левое запястье с «Лонжином».

— Хорошие часы, — похвалил оперативник. — Почем брал?

— Пошел ты!..

— Понял. В таком случае лирику опускаем, переходим к суровой прозе. Сейчас я задам тебе несколько вопросом, а ты мне на них ответишь: честно, обстоятельно и под диктофон.

— Да пошел ты!.. — повторил Танкист и снова скосился на часы.

— На самом деле, по закону жанра, сейчас ты должен был задать мне вопрос: «А что будет, если я не отвечу?», — спокойно напомнил Толян.

— И что же будет? — оскалился Танкист.

— Я пойду к своим покурить, а тебя оставлю здесь. И через… э-э… девять минут и ты, и машина рассыпетесь на атомы. Впрочем, если ты веришь в загробную жизнь, возможны и иные варианты. Но все они, на мой взгляд, довольно паршивые.

— Ты — мент. Ты этого не сделаешь. Просто испугаешься ответственности.

— Во-первых, я не просто мент, а мент отмороженный. А во-вторых, какая тут может быть ответственность? Взяли мы тебя случайно, официально пока не оформляли. С гаишником всяко договоримся, а других свидетелей нет. Опознают тебя по генетическому материалу, да и спишут дело по-тихому, в архив. Велика беда — еще одной мразью на земле меньше стало?… Итак, твой выбор?

— Спрашивай, — проскрежетал зубами Танкист.

И Толян немедленно включил диктофон…

— …А как ты без документов умудрился сдёрнуть из Франции?

— Ксиву липовую выправил.

— Каким макаром?

— Перельман подсуетился. Это адвокат местный, у него в Париже своя контора. Называется…

— Я знаю кто такой Перельман. Он тебе что, за одни только красивые глаза взялся помочь?

— Просто мы там с одним негром накосорезили немного. В общем, в интересах Перельмана было, чтобы я убрался куда подальше.

— Понятно. Дальше?

— Его люди перевезли меня в закрытом фургоне в Германию.