|
Сам Сергей Леонидович во главе большой группы специалистов, куда входили ученые - метеорологи, аэрологи, атомные физики, строители, океановеды и многие другие, должен был отправиться в район Карского моря на корабле полярной флотилии, грузившемся сейчас в Барханском порту. На морской вокзал Барханска и шел сейчас Сергей Леонидович, закончив в городе все дела. Синяя гладь Барханского моря казалась такой же эмалевой, как и знойное небо. Впереди виднелись решетчатые башни портовых кранов, рядом с ними поднимались мачты многочисленных судов. Многие корабли на рейде, очевидно, уже закончили погрузку. Флотилия завтра должна отправиться на север. Ей предстоит пройти по каналу в Аральское, ныне пресное и проточное море, подняться по заполненным енисейской водой руслам и поймам до Тургайского канала, пройти по искусственному, рассекающему ровные степи полукилометровому ущелью, стены которого достигают ста десяти метров высоты. Впереди - Енисей, полноводный, как в весенние паводки. Близ плотины - шлюзы со стометровым спуском. А дальше - Старый Енисей приведет в Карское море. Сергею Леонидовичу предстоит самому проделать водный путь, который он когда-то наносил карандашом на карту. При воспоминании об этом инженер улыбнулся. Величайшее счастье человека - видеть плоды своего труда. Эта гладь Барханского моря, аллея платанов, идущая вдоль набережной, белый город с легкими зданиями, тонкими колоннами, плоскими крышами, хлопковыми полями за ним - все это плоды величайшего труда, в котором есть крупица и его, Сергея Леонидовича, усилий. Прежде в такую жару под ногами "пели" пески. Предвещая ветер, мелодично звучали сталкивающиеся песчинки, пугая таинственными песнями путешественников. Теперь звенящих песков не было, но у Сергея Леонидовича пело где-то глубоко в сердце. Он еще раз достал платок и вытер уголки глаз. "Действительно, переменилось все вокруг - видно, прибавилось влажности", - усмехнулся он и спрятал платок. Он уже подходил к огромному, сверкающему белизной стен морскому вокзалу. Жарко по-настоящему! Он вошел в просторный вестибюль, отделанный мрамором, и глубоко вдохнул прохладный, освежающий воздух. - Здравствуйте, почтеннейший! Ну и жара же у вас тут! Только и скрываюсь здесь, под этими сводами, - услышал Сергей Леонидович знакомый ему окающий бас академика Омулева. - Привет, Михаил Дмитриевич, - негромко поздоровался Сергей Леонидович, пожимая огромную протянутую ему руку. Карцев удивился перемене, произошедшей с академиком Омулевым. Говорят, глубокие старики уже не стареют. Старый академик словно удвоил груз своих лет. |
