Оторвав взгляд от Эдэма, она посмотрела в сторону «шевроле» и увидела троих мужчин. Росс, Брюс и еще один – должно быть, Дэвид – стояли и молча наблюдали за ними.

У Росса был сиротливый вид. Хотя и стоял рядом, но будто бы на отшибе. Гордость не позволяет броситься к сыну, обнять, прижать к себе, подумала она, и ей стало жаль его.

– Эдэм, сыночек, вон твой папа. Он… Глаза мальчика потемнели, и он сказал равнодушным тоном:

– Ну и что?

Крепче сжав руку Дайаны, Эдэм бросил взгляд в сторону отца.

– Эдэм, он так беспокоился о тебе, прошептала она ласково. – Мы оба. Он очень любит тебя. Подойди к нему.

– Я… я не могу, – сказал Эдэм чуть слышно. – Я убежал от него.

– Прошу тебя, мой маленький. Ради меня. Он посмотрел на нее внимательно. Взгляды их встретились. Эдэм колебался. Потом пожал плечами и сказал совершенно как взрослый:

– Ну, если только тебе это очень нужно…

– Эдэм, милый мой, – прошептала она. – Я хочу, чтобы мы жили вместе – ты, я и папа. Это будет первый шаг.

В его темных глазах появился какой-то лучик, но быстро погас, словно он в отличие от нее никаких надежд не питал.

Он направился к отцу, а .она смотрела ему вслед. Эдэм шел не торопясь, будто желая подчеркнуть, мол, приходится иногда идти на жертвы… На лице Росса ничего нельзя было прочесть, когда он пошел навстречу сыну. Поравнявшись с Эдэмом, Росс опустился на колено, протянул руки и обнял его.

Трудно описать, какие чувства переполняли Росса в это мгновение. Он так боялся, что потерял Эдэма, единственного, кого он любил беззаветно всем сердцем. Росс понимал, что сохранить привязанность мальчика будет очень трудно и вряд ли он сумеет найти с ребенком общий язык, если рядом не будет Дайаны, Мелькнула мысль, что сын тут вовсе ни при чем, что ему нужна она, но он быстро погасил ее. Какое это имеет значение, подумал он.

Дайана почувствовала, что ей следует подойти к ним. Она шла как во сне. Ей часто снилось, будто она спешит, торопится, а ноги не идут… Но когда Росс взял ее за руку, она, как всегда, вздрогнула от его прикосновения. Это уже была стопроцентная реальность.

Эдэм смотрел на своих родителей, не в силах понять, что происходит. Они так долго враждовали, а теперь…

– Ну и что, мама теперь будет с нами? Разрешаешь? – спросил Эдэм, расставляя точки над «i» с детской непосредственностью. – У нее надо спросить, – ответил Росс срывающимся голосом. – Я же не знал, что ты по ней скучаешь! – Он преднамеренно ни слова не сказал о своем отношении к проблеме. Но когда увидел боль, промелькнувшую в ее глазах прежде, чем она ответила, почувствовал укол совести.

– Да, – сказала она с нежностью в голосе. – Я остаюсь.

Наконец-то, впервые за долгий промежуток времени, три человека были счастливы оттого, что обрели друг друга.

Когда Брюс сел в «феррари», Росс захлопнул дверцу и сказал:

– Спасибо, что одолжили Дайане машину и нашли время приехать за ней.

– Ради Бога! Я всегда рад оказать ей услугу, – парировал Брюс как бы между прочим, поворачивая ключ зажигания. Улыбнулся рассеянно, хотя в душе был польщен, что такой мужчина, как Росс, кажется, приревновал его.

– Через пару дней сам привезу ее в Хьюстон, чтобы закончить там дела. – Желаю, чтобы у вас все было хорошо, – заметил Брюс.

Реплика повисла в воздухе. Когда все хорошо, от подобных пожеланий, как правило, воздерживаются.

Брюс повернул голову и широко улыбнулся, увидев Дайану в окне второго этажа.