|
- Полчаса еще, час. Петя удивился: - Как вы можете знать? - Пройдет еще час, расправятся ветви, сдвинутся листья... Эта девочка читала все в лесу, как по книге. - Скоро нагоним. - Неужели мы так быстро сумели покрыть разделяющее нас расстояние? - недоверчиво спросил Юра. В свою очередь, Лида удивленно посмотрела на Юру. - Не так уж быстро, мы идем часов шесть. Юра взглянул на часы: - А мне казалось, часа два... Он не чувствовал голода, не замечал усталости. - Еще немного... Тронулись дальше. - А это что? Лида наклонилась. На кустике можжевельника покачивался клочок бумаги. Точно опавший листок. Она поднесла к глазам и тут же передала Юре: - Тебе. Клочок тетрадочной бумаги, и на нем карандашом всего одно слово: "Юра". Почерк Тани! Кто-кто, а Юра не мог ошибиться. Значит, они действительно прошли здесь. Значит, Таня думает о нем. Значит, уверена, что Юра устремится вслед... - Юра! Он не слышал. Откуда-то появился Венька. - Тише вы! - Откуда ты? - Тише! Все эти монахи тут, за оврагом. На лужке расположились, завтракают. Лучок черным хлебом закусывают. - А Таня с ними? - Всю дорогу идет меж двух монахинь. Конвоируют. - Тебя не заметили? - Меня?! - Давайте обсудим... - А чего обсуждать? - Юра весь напрягся, точно приготовился к прыжку. - Я иду за ней! - А если полезут драться? Там такие дяди... - А много их? - Чертова дюжина. Четыре мужика и девять женщин. - Старики? - Трое вполне на уровне, да и старик не даст маху. Юра махнул рукой. - Иду! СУМАСШЕДШЕЕ ПИАНИНО Вчетвером поднялись на взгорок. На лужайке под ярким солнцем табором расположились беглецы. Странное это было зрелище. Все в черном, в каких-то полурясках, в черных платочках, в скуфейках, сидели они кружком, а посередине стоял и ораторствовал высокий худой старик в длинной рясе и уродливом черном колпаке. Прошло еще несколько мгновений, и старик в рясе увидел преследователей. Юра сбежал с пригорка. Где же Таня?.. Вот! Рядом с каким-то чернобородым дядькой. - Таня! Она рванулась, но чернобородый схватил ее за руку. - Остановись! - прокричал старик в рясе. Юра так и не понял, ему или Тане. Голос, однако, такой, что хоть бы и на сцену. |
