|
Раиса обмерла. - Свят, свят... И смолкла - Елпидифор только взглянул на нее. - Пойдем-ка... Всем хотелось услышать рассказ Таисии, но старейший отошел с нею в сторону, и, как ни навастривали иноки уши, услышать ничего не пришлось. Таня честно все рассказала старцу, и опять он на долго замолчал, как-никак ответственность лежала на нем. - Отец Елисей, - подозвал он наконец своего ближайшего помощника, - скажи Раисе, пусть не отходит от Таиски. Не намерен он был ее отпускать. И опять замолчал. Все томились. - Уходить, - наконец изрек преимущий. Иноки побежали было за узелками... - Куда? - крикнул преимущий. - Молитесь! Уйдем ночью. Авось бог милует... В обители воцарилось тягостное молчание. Укладывали в мешки нехитрое имущество, собирали вещички. Девушки перешептывались, старухи бормотали молитвы. Отец Елисей положил возле себя топор. Допоздна ждали нападения. Кто знает, чего надумают нехристи! Относительно спокойно чувствовал себя один Елпидифор, ему терять было нечего. Тревожнее всех провели ночь, хоть и по разным причинам, Таня и Елисей. Елисей решительно не хотел иметь дело с милицией. А Таня... Таня по-прежнему была обуреваема сомнениями и колебаниями, но предпринять ничего не могла. Фактически она находилась под конвоем, кто-нибудь из иноков обязательно находился возле нее. После полуночи Елпидифор велел собраться всем странникам. Первым опустился на колени и приказал молиться. Многим было не до молитвы, но ослушаться не посмел никто. Наконец преимущий встал. Разделил всех на три группы. Трех молчаливых иноков тут же отправил в путь. Затем отпустил несколько дряхлых старух. Наиболее близкие к нему иноки и инокини и воспитанницы школы шли вместе с Елпидифором. Уходили незаметно. Неслышно крались меж деревьев, осторожно перешли ручей и пошли, пошли... Снова в путь, в странство. Вечером комсомольцы держали военный совет. Главная цель, которую они поставили на сегодня перед собой, достигнута: Юре удалось поговорить с Таней. Но дальше в оценке положения мнения разошлись. Петя и Венька считали, что Юре не следовало отпускать Таню. Зато Лида считала, что Юра поступил правильно: в конце концов, Таня не безвольное существо, у нее своя голова на плечах, и не надо снимать с нее ответственности за свое поведение. Во всяком случае, следовало положиться на то, что утро вечера мудренее. Предосторожности ради палатку решили разбить подальше от скита и по очереди не спать. Всю ночь прислушивались - не подкрадывается ли кто-нибудь с недобрыми намерениями. |
