|
Правда, нужно учесть, что такой красавице, как Дебс, можно и не расширять особенно словарный запас. Каролин со своим Мэттом уже миллион лет и клянется, что вообще ничего никогда не говорит в постели, кроме разве что «о-о-о!», или «глубже», или (было однажды, когда Мэттуже кончал): «А-а-а, утюжки для волос не выключила!». Не знаю, правда ли это. У Каролин своеобразное чувство юмора – как, впрочем, и у Мэтта. Они оба очень эксцентричные, прямо шуты балаганные, но с отменным чувством юмора. Когда нам случается собраться вместе, эти двое только и делают, что осыпают друг друга оскорблениями, и не поймешь, когда они серьезны, а когда шутят (не уверена, что они сами это знают). Что касается меня, скажу честно: я делаю парням комплименты. Лузеру Дейву я всегда говорю: «У тебя такие красивые плечи». Или: «Какие у тебя красивые глаза!» Я утаила от девчонок, что в глубине души надеюсь услышать в ответ: «Ты тоже красивая, Лекси». Не признаваться же, что этого до сих пор не произошло. Ну и ладно, не больно-то и хотелось… – Лекси! Я увидела, что Фи оторвалась наконец от очаровашки парня. Она подбежала ко мне, натянула на себя половину моей джинсухи и достала помаду. – Ну что, – язвительно спросила я, кое-как сморгнув дождевую воду, – куда подевался любовничек? – Пошел предупредить свою девушку, что уходит. – Фи! – Что? – как ни в чем не бывало пожала плечами Фи. – Девушка не стенка. Да у них и нет ничего серьезного. – Она тщательно накрасила губы красной, как лондонские почтовые ящики, помадой. – Я куплю целую гору косметики, – пообещала она, хмуро глядя на сравнявшийся с пластмассой огрызок, – от Кристиана Диора. Теперь я могу себе это позволить. – Обязательно купи! – поддержала я подругу деланно веселым тоном. Через секунду до Фи дошло. – Ну я и сморозила… Прости, Лекси. – Она обняла меня рукой за плечи и легонько сжала. – Тебе тоже полагался бонус. Это нечестно. – Ничего. – Я попыталась улыбнуться. – В следующем году дадут. – Ты как, нормально? – Фи пристально всмотрелась в мое лицо. – Хочешь, может, зайти куда-нибудь выпить? – Нет, мечтаю поскорее забраться в постель. Завтра рано вставать. Вспомнив о моих планах на следующий день, Фи изменилась в лице. – Иисусе, я и об этом забыла! Черт с ними, с бонусами и всем остальным… Лекси, прости, пожалуйста. У тебя сейчас просто какое-то испытание на прочность… – Да все нормально! – бодро ответила я. – Не будем делать из мухи слона. Нытиков никто не любит, поэтому я изобразила радостную улыбку, демонстрируя всем вокруг, что счастлива быть кривозубой, одинокой девицей без единого бонуса, которая к тому же только что потеряла отца. Фи помолчала. Ее зеленые глаза блеснули в свете фар проезжавшей машины. – В твоей жизни скоро все изменится, – вдруг сказала она. – Ты так думаешь? – Угу, – энергично кивнула она. – Просто заставь себя в это поверить. – Она неслабо стиснула мои плечи. – Кто ты, в самом деле, женщина или инфузория в туфельках? – Фи использует это выражение с пятнадцатилетнего возраста, но всякий раз, услышав его, я невольно улыбаюсь. – Знаешь, я считаю, твой папа хотел бы, чтобы ты пришла на его похороны с большого бодуна. Фи встречала моего отца всего пару раз, но тут, пожалуй, попала в точку. – Слушай, Лекси… – Голос Фи вдруг стал мягче, и я инстинктивно собрала волю в кулак. События сегодняшнего дня довели меня до ручки, и если подруга начнет говорить о моем папаше что-нибудь хорошее, я могу заплакать. Мы не были с ним так уж близки, и я не так уж горячо его любила, но ведь отец у каждого один… – У тебя не найдется запасного презерватива? Я сразу очнулась. |
