|
– Я занимаюсь всякой всячиной и для вашей компании, – добавила она. – Эрик такой милый, всегда занимает меня на торжественной презентации нового дома. О черт, дорожные работы! – Розали резко вильнула влево, вызвав нестройный хор автомобильных гудков, и сделала радио погромче. – Значит, Эрик тебе нравится? – спросила я небрежно, в душе сгорая от желания узнать мнение Розали о моем супруге. – Он отличный муж. Просто идеальный, – похвалила Розали, останавливаясь перед переходом. – Зато мой – просто чудовище. – Вот как? – удивился я. – Учти, я тоже чудовище. – Она повернулась ко мне. В голубых глазах плескалась абсолютная серьезность. – Мы оба страшно непостоянные. У нас классические отношения по типу „любовь-ненависть“. Вот мы и приехали! – Розали снова прибавила скорость, влетела на крошечную стоянку, выбрала место рядом с „порше“ и заглушила мотор. – Только не волнуйся, – уговаривала она, ведя меня через двойные стеклянные двери. – Я представляю, как тебе нелегко, поэтому возьму на себя всю разговорную часть… Привет! – Она энергично протиснулась в маленькую приемную с креслами, обтянутыми коричневой кожей, и стеной, отделанной блестящей мокрой галькой, по которой с тихим приятным журчанием сочилась вода. – Здравствуйте, дамы! – Когда секретарша увидела меня, ее лицо вытянулась. – Лекси! Бедняжка! Мы слышали об аварии. Как ты? – Спасибо, хорошо, – рискнула улыбнуться я. – Очень тронута присланным букетом. Прекрасные цветы. – У бедной Лекси амнезия, – многозначительно сказала Розали. – Она не помнит это место. Она ничего не помнит. – Розали огляделась, как бы в поисках доходчивого примера. – Вот, например, не помнит эту дверь… или это растение… – Она указала на огромный густой папоротник. – Господи! – Да. – Розали торжественно кивнула. – Для нее это просто ночной кошмар. – Она повернулась ко мне: – Обстановка что-нибудь навевает? – Э-э… Нет, если честно. Жгуче-любопытные взгляды всех собравшихся в приемной были устремлены на меня. Я чувствовала себя звездой цирка уродов, потерявших память. – Пошли! – Розали решительно взяла меня за руку. – Нужно переодеться. Вдруг ты все вспомнишь, надев привычный спортивный костюм? Раздевалки, стены которых были облицованы прекрасным гладким деревом, мозаичные душевые, где играла нежная музыка, оказались самыми просторными помещениями такого рода, какие мне доводилось видеть. Я скрылась в индивидуальной выгородке и натянула леггинсы, а сверху трико. К своему ужасу, я увидела, что трико с поясом. Господи, да у меня сверху и снизу живот вылезет! Не стану я это надевать! Но ничего другого в сумке не оказалось. Пришлось нацепить то, что было, и я бочком вышла к зеркалу, закрыв глаза руками. Представляю, какая большая тетя получилась. Сосчитав до пяти, я заставила себя приоткрыть один глаз и взглянуть в зеркало. Оказалось, что выгляжу не так уж плохо. Я убрала руки и вгляделась внимательнее. Высокая, стройная и… другая. Для пробы я согнула руку – и прекрасный бицепс, который я видела у себя впервые в жизни, натянул рукав. Я смотрела на себя с изумлением. – Скорее, – заторопила меня Розали, одетая в леггинсы и коротенькую майку. – Сюда. Она повела меня в большую, хорошо вентилируемую комнату для занятий, где ухоженные женщины уже сидели рядами на ковриках, приняв позу для йоги. – Извините, мы опоздали, – веским тоном сказала она, оглядывая комнату. – Но у Лекси амнезия. Она ничего не помнит. Даже не помнит никого из вас. Мне показалось, что Розали очень довольна последним обстоятельством. – Привет! – Я робко помахала всем. |
