— Нет, — сказала Анна. — Только одна дочь, это я. Но такое название больше подходит для фабрики. А это Жорж, — показала она на охранника, которого очень хотелось назвать Жорой. — Он нас проводит.

— За мной, — Жорж сплюнул кожуру, убрал руки в карманы и прошёл через главный вход, придержав для нас дверь.

На этой фабрике шили одежду, постельное бельё и много всякой мелочи, типа пуговиц, запонок и прочего. У меня даже галстук от этой фабрики, судя по ярлыку.

Хм… у меня всего лишь обувная мастерская, которая платит мне за аренду. А не прикупить ли мне обувную фабрику? Многие дворяне в городе имели своё производство. Или даже не обувную фабрику, а нечто более основательное?

Подумаю вечерком, когда закончу с этим делом.

Мы прошли через несколько залов, где располагались конторы, потом через производственный цех, где громко шумели швейные станки. Лиза закрыла уши руками. Я немного понаблюдал за работой. Хм… а эта идея, чтобы открыть своё дело, нравилась мне всё больше. В конце концов, не могу же я вечно зарабатывать созданием артефактов? Это сильно утомляет.

Наконец, мы прошли цеха и вышли на задний двор. Тут ждали товаров грузовые машины, но Жорж вёл нас дальше, к деревянному заборчику с калиткой. На входе была табличка на русском: «Осторожно! Злой петухъ!» и нарисованная в профиль птица с шикарным гребнем.

— Подожду здесь, — охранник достал папиросу и сел у забора. — Я с этим одноглазым демоном больше не связываюсь.

— Дядя Ляо вёл здесь хозяйство, — сказала Анна, показывая на табличку. — А ещё иногда устраивал петушиные бои в ночных кабаках Невского. Может быть, его взяли из-за этого? А то ночной город полон бандитов.

— Кажется, я знаю, кто этот дядя Ляо, — Лиза нахмурила лобик. — Приходил к папе, продавал иногда всякие сувениры. Потом перестал.

Я открыл калитку. Во дворике паслись курицы, что-то поклёвывая на земле и иногда копая лапами. Среди куриц ходил важный и очень толстый индюк, который при виде меня издал яростный вопль и надулся.

А скоро показался и тот, кого просили остерегаться.

Чёрный одноглазый петух с чёрным гребнем мчался на меня, опустив голову и разложив крылья. Перья на шее вздулись от злости. Эта птица была достаточно безрассудной, чтобы бросить вызов мастеру кунг-фу.

— Ку-дах!

Я легонько отправил его в полёт ногой, чтобы случайно не прибить. Петух залетел назад в курятник, и желание взять реванш у него не появилось.

— Быстро вы его, — удивилась Анна. — Жорж тогда сильно получил, и с тех пор боится сюда заходить.

— А Руслан ничего не боится, — с гордостью сказала Лиза, недобро поглядывая на Анну.

— Вон в той хижине…

Эта избушка на китайскую походила мало. Типичная русская изба из брёвен, разве что на окраине столицы и на заднем дворе большой фабрики. Небольшие окна со ставнями, низкая дверь и завалинка у входа. И большая печная труба.

Мы прошли дальше. Девушки очень внимательно смотрели себе под ноги, чтобы никуда не наступить.

— Он говорил про Основание, — сказала Анна. — Так он иногда называл фундамент или подвал. Я думаю, в этом домике есть подвал, где и прячется разгадка.

— Я уже это понял, — ответил я. — Но давайте посмотрим. Надеюсь…

Калитка за спиной хлопнула. Сразу заголосил индюк, дёргая отростком под клювом. Голова сильно покраснела, а сама птица надулась ещё сильнее. Во двор вошло несколько человек в чёрных куртках. Никого из них я не знал, но они точно не из клана Чао, потому что не были китайцами.

— Обыскать подвал, — приказал их вожак, мужчина с очень густыми бровями, которые росли под таким углом, что его взгляд казался очень злым.