|
- Дуг Уикс, по вашему мнению, мертв или переместил свою деятельность в другой район. - Или завязал, - добавил Фред. - Вам говорит что-нибудь имя Граф, или Арт де Винтер? - Нет. - Как насчет пары негров - братья, лет по двадцать? Работают с фунтовыми порциями героина. - Фунтовыми? Фунтовыми порциями героина? Нет, такое я бы запомнил.Фред покачал головой. Хэнк покопался в фотографиях. - Так, этот сидит... Этот мертв... А вы не думаете, что Джора темнит? Джоре Каджас было только пятнадцать. Она жила в Бриа, в районе трущоб, на верхнем этаже полуразвалившегося холодного домишка. - Если подтвердится, дайте мне знать. Мы привлечем ее родителей. - Хорошо. - Была вчера у нас одна - выглядит на все пятьдесят. Свалявшиеся серые волосы, выпавшие зубы, иссохшее тело... Мы спросили, сколько ей лет, и она ответила: "Девятнадцать". Проверили - точно. "Знаешь, на кого ты похожа? Посмотри в зеркало". Та посмотрела в зеркало и заплакала. Я спросил, давно ли она ширяется. - Год, - предположил Фред. - Четыре месяца. А рассказать, как она села на препарат С? Ее братья, оба посредники, вошли к ней как-то ночью, заломили руки, сделали укол и изнасиловали. Так сказать, ввели ее в новую жизнь. - Милые ребятки. - А вот это вас проймет наверняка. Слыхали, в фейерфилдовской больнице есть три младенца, которым надо каждый день вкалывать дозу. Сестра попробовала... - Меня проняло, - механическим голосом перебил Фред.- Вполне достаточно, благодарю. Хэнк продолжал: - Когда представишь себе новорожденного, который не может прожить без героина, потому что... - Достаточно, спасибо, - повторило расплывчатое пятно по имени Фред.Иногда мне хочется сойти с ума. Но я позабыл как. - Это утраченное искусство, - сказал Хэнк.- Возможно, со временем выпустят инструкцию. Всякий раз, сидя напротив Хэнка и докладывая, Фред испытывал в себе глубокую перемену. О ком бы ни шла речь, что бы ни происходиловсе теряло смысл. Сперва он приписывал это действию костюма-болтунья. Потом пришел к выводу, что дело не в костюме, а в самой ситуации. Хэнк по профессиональной привычке проявлял полное безразличие: ни любви, ни ненависти, никаких сильных эмоций. Какая польза от чувства вовлеченности, когда ты обсуждаешь преступления, совершенные людьми близкими и даже, как в случае Донны и Лакмена, дорогими? Надо нейтрализовать себя: они оба сделали это - Фред в большей степени, чем Хэнк. Они говорили в нейтральных тонах, они нейтрально выглядели, они стали нейтральными. Потом чувства нахлынут... А пока, сидя за столом, Фред ничего не ощущал. Он мог описать все увиденное с полным безразличием. И что угодно выслушать от Хэнка. Например, он мог запросто сказать: "Вчера Донна наширялась низкопробным заменителем ЛСД, и половина кровеносных сосудов в ее мозгу полопалась". О своей любимой... Или: "Донна мертва". И Хэнк спокойно запишет это и, может быть, спросит: "У кого она купила дозу?" или: "Где будут похороны? Надо выяснить номера машин и фамилии присутствующих", - и он будет хладнокровно это обсуждать. Превращение вызывалось необходимостью беречь чувства. Пожарные, врачи и гробовщики вели себя так же. Невозможно каждую секунду восклицать и рыдать - сперва изведешь себя, а потом всех окружающих, У человека есть предел сил. - Как насчет Арктора? - поинтересовался Хэнк. Фред, находясь в костюме-болтунья, естественно, докладывал и о себе. Иначе его начальник - и весь полицейский аппарат - знал бы, кто такой Фред. - Арктор ведет себя тише воды, ниже травы, - как всегда сообщил Фред.- Закидывает пару таблеточек смерти каждый день... - Сомневаюсь.- Хэнк взял со стола листок.- Мы получили сигнал, что у Арктора водятся большие деньги. - Так...- протянул Фред, понимая, что "большие деньги"- это то, wrn ему платили в полицейском управлении. - По данным нашего информатора, - продолжал Хэнк. |
