То-то и оно.

Стася постучала по стене, убеждаясь, что изнутри та не менее каменная, чем снаружи. Итого… окон, через которые можно выбраться, нет. Дверь выглядела вовсе не такой, которую можно выбить. Да и засов с той стороны имеется. Крыша… вот крыша была соломенной и гнилой. И сугубо теоретически через неё можно было бы выбраться.

Но это теоретически.

Практически попробуй-ка до этой крыши доберись.

— А меня вот со двора, считай, увели… дура… — Горыня сказала это с немалой злостью. — Знала же, что избавиться от меня хочет…

— Кто?

— Мачеха. У ней свои дети, а тут я.

Тихо, сочувствующе, вздохнула Баська.

— И что дальше?

— Дальше… думаю, посидим денек-другой, а там и на корабль отправят, — Горыня потерла плечи.

— Искать будут.

— Будут, — согласилась она. — Да только… людоловы знают, что, если попадутся, то путь им один — на плаху. Поэтому не попадутся. Маг у них свой имеется. Должен быть. Такой, который не только амулеты зарядит, но и полог поставит… так что, искать-то будут, но найдут-ли?

Этот вопрос заставил Стасю задуматься.

Крепко задуматься.

С князем Ежи столкнулся у ворот. Был тот приодет, причесан и вновь с цветами, да не полевыми, но оранжерейными тугими розами, которые князь держал решительно, что копье.

— Доброго вам дня, — вежливо сказал Ежи, поправляя пистоли. — А Стаси нет…

— А где она? — князь нахмурился.

— Понятия не имею. Пропала.

— Куда?

— Кто ж её знает.

Бес заворчал, словно намекая, что морду князю набить Ежи всегда успеет, а вот Стася…

— Поиск не работает, — Ежи старался не глядеть на розы, и вообще держаться так, будто бы ничего-то особенного не происходило. — Как удалось выяснить…

…а на выяснение он едва ли не час потратил, потому как оказалось, что людей в доме великое множество, но никто-то ничего не видел.

Не слышал.

И понятия не имеет, куда и зачем ушла госпожа ведьма. Кто ж у них, у ведьм, в здравом-то уме ответа требует? Только старая ключница хмурилась и губами шевелила пренеодобрительно, ибо в понимании её приличной бабе, даже пусть и ведьме, надлежало в тереме сидеть, а не вот это вот все.

— …она ушла еще утром, прихватив с собой Басю с Маланьей.

Князь закрыл глаза.

И сделал глубокий вдох.

— Взяла и холопа в сопровождение.

— Одного?

— И одного, говорят, брать не хотела. В общем, должны были отправиться на ярмарку, и след её до ярмарки шел, а потом будто стерли.

В ином случае Ежи сотворил бы то свое заклятье, что привело его некогда в зачарованный лес, но ныне, сколь ни пытался, не выходило.

Да и то диво, что обыкновенное поисковое удалось. Видать, со страху и беспокойства лишнего.

— Полог? — уточнил князь, розы протягивая.

— Спасибо, я больше лилии люблю, — не удержался Ежи.

— Учту, — Радожский даже поклон изобразил, а после цветы-таки сунул, но не Ежи, а дворовой девке, весьма вовремя со двора высунувшейся. А потом руки отряхнул и легко, играючи, сплел знакомый узор. Не вспотел даже. А главное, что было у него, по чему плести.

По памяти?

Сотворенный магией зверь закружил, завертелся, но на след встал. Только Бес зашипел с немалым раздражением, верно, полагая, что люди глупостями занимаются.

Пускай.

Так и пошли. Бес с гончей нос в нос, за ними Зверь, решивши, что не стоит оставлять человека без присмотра, а там уже Ежи с князем.