Изменить размер шрифта - +
..  Сие есть  "Дух  или  Нравственные  Мысли  Славного  Юнга,
извлеченные из нощных его размышлений". Продается в Санкт-Петербурге и в
Риге в книжных лавках  Свешникова  по  два  рубля  в  папке.  --  Кто-то
всхлипнул. -- Тоже бредятина, -- сказал голос и произнес с выражением:

                    Чины, краса, богатства,
                    Сей жизни все приятства,
                    Летят, слабеют, исчезают,
                    О тлен, и щастье ложно!
                    Заразы  сердце угрызают,
                    А славы удержать не можно...

     Теперь я понял,  где говорили.  Голос раздавался в углу, где висело
туманное зеркало.
     -- А теперь, -- сказал голос, -- следующее. "Все -- единое Я, это Я
-- мировое Я.  Единение с неведением,  происходящее от затмения света, Я
исчезает с развитием духовности".
     -- А эта бредятина откуда?  -- спросил я.  Я не ждал ответа.  Я был
уверен, что сплю.
     -- Изречения из "Упанишад", -- ответил с готовностью голос.
     -- А что такое "Упанишады"? -- Я уже не был уверен, что сплю.
     -- Не знаю, -- сказал голос.
     Я встал и подошел  к  зеркалу.  Я  не  увидел  своего
отражения.  В  мутном  стекле  отражалась занавеска,  угол печи и вообще
много вещей. Но меня в нем не было.
     -- В чем дело? -- спросил голос. -- Есть вопросы?
     -- Кто это  говорит?  --  спросил  я,  заглядывая  за  зеркало.  За
зеркалом  было много пыли и дохлых пауков.  Тогда я указательным пальцем
нажал  на  левый  глаз.  Это  было   старинное   правило   распознавания
галлюцинаций,  которое  я  вычитал в увлекательной книге В.  В.  Битнера
"Верить или не верить?".  Достаточно надавить пальцем на глазное яблоко,
и  все  реальные  предметы  --  в отличие от галлюцинаций -- раздвоятся.
Зеркало раздвоилось,  и в нем  появилось  мое  отражение  --  заспанная,
встревоженная физиономия.  По ногам дуло.  Поджимая пальцы,  я подошел к
окну и выглянул.
     За окном никого не было,  не было даже дуба. Я протер глаза и снова
посмотрел.  Я отчетливо видел прямо перед собой замшелый колодезный сруб
с  воротом, ворота  и свою машину у ворот. "Все-таки сплю",-- успокоенно
подумал я.  Взгляд мой упал на  подоконник,  на  растрепанную  книгу.  В
прошлом сне это был третий том "Хождения по мукам",  теперь на обложке я
прочитал:  "П.  И.  Карпов.  Творчество душевнобольных и его влияние  на
развитие  науки,  искусства и техники".
Быстрый переход