За спиной шаманки раздался тихий звук, идущий из комнаты, где когда-то Арсений увидел спящую девушку прямо таки сказочной красоты! Фаина тяжело поднялась со стула и отправилась проверить, что случилось в горенке Спящей Принцессы.

— Ты ей веришь? — быстро спросил Завьялов по-французски. — Веришь, что не она тебя ножом п р и з в а л а?

— Верю, — коротко ответил Сенька, во все глаза смотревший на межкомнатную дверь, откуда Фаина под руку выводила Тамару. В горле Арсения внезапно пересохло, сердце забилось о ребра…

Девушка выглядела странно: как будто не проснулась. Огромные миндалевидные глаза девушки были широко открыты, но шагала Тамара — слепо. Ее взгляд не останавливались на гостях, скользил равнодушно и мимо.

Фаина довела внучку до стула в углу. Усадила. Бережно поправила на девушке косу и пристроила ее вялые пухлые руки, укладывая расправленные пальцы на бедра.

Шаманка обращалась с девушкой, как с куклой! Водила за собой, усаживала!

— Беда… с Тамарой? — едва слышно прошептал Арсений. — Она заболела?…

— Совсем не спит бедняжка, — кивнула шаманка. — Уже три дня как почти не спит.

Арсений опешил. Ему показалось, что все как раз наоборот — Тамара спит на ходу и не может п р о с н у т ь с я!

— Она у тебя всегда такая… странная? — раздался мрачный вопрос Завьялова.

Арсений негодующе поглядел на дядю Борю…! но неожиданно услышал:

— Да. Всегда. Такой уж родилась.

Журбину показалось, что в горле что-то закипело!.. Но вопль не вырвался наружу.

Арсений никогда не видел Тамару н е с п я щ е й. Три года назад Фаина спрятала внучку от чужаков, увела куда-то, и показала лишь — прощаясь.

Тогда, расслабленное лицо спящей девушке показалось шестнадцатилетнему подростку прекраснейшим из всех возможных! Тамара выглядела Спящей Царевной из детской сказки: белоснежная кожа с легким румянцем на щеках, чуть приоткрытые пухлые губы, черная, в руку толщиной, коса свисает с кровати до самого пола.

Впечатленный сказочным видением парнишка влюбился в безмятежную принцессу с одного единственного взгляда! И загипнотизированный нереальной красотой царевны, позволил провести ритуал на ноже! Ждал новой встречи…

Сейчас почувствовал себя о б м а н у т ы м. Красота оказалась м е р т в о й. Не живой.

То, что у спящей девушки выглядело прекрасным: припухшие ото сна приоткрытые губки, розовые щечки, безмятежность, обернулись — сонной тупостью. Неживая красота отвращала и пугала. Тамара сидела на стуле восковой фигурой, смотрела перед собой и ни на что не реагировала.

— Понимаешь, миленький, почему я внучке силу не могу передать? Почему тебя ждала? — раздался в тишине голос шаманки, обращающейся к Сеньке.

— Не понимаю, почему ты раньше не сказала, — произнес, ошарашенный действительностью Журбин.

— Ну так бедой-то, миленький, не хвастают.

— Но и не прячут!

— Да тебе ль, мой миленький, не знать о том, что стоит укрывать? Ты, вроде как, сам скрываешься, в бегах живешь и в тайнах.

Арсений не нашелся что ответить, просительно на Завьялова…

— Кстати о бегах и бедах, Фаина, — вступил в разговор Борис. — Что у тебя стряслось?

Шаманка положила руки на стол, сплела пальцы в замок и, уставив взгляд на узорчатую скатерть, тяжело произнесла:

— Родовой заговоренный нож у меня украли. Старинного помощника меня лишили. — Фаина подняла глаза на Арсения, покивала головой: — Вижу, вижу, миленький, что и тебе от той покражи — досталось. Я и сама едва не померла.

От входной двери, где остался сидеть охранником полосатый носитель диверсантки, раздалось негромкое кошачье фырканье.