— Я не собираюсь, миссис Уильямсон, задавать вам какие-либо вопросы про начало вечеринки. Думаю, с этим все ясно. Я хотел бы, чтобы вы сообщили жюри присяжных одну-единственную вещь. Вы поднимались на крышу дома мистера Стреттона в ту ночь?

— Да.

Роджер оцепенел. Боже милостивый! Неужели она видела, как он это сделал?

— В котором часу это было?

— Сразу после ухода доктора Чалмерса и доктора Митчелла.

Роджер взглянул на Колина.

— Какого черта?.. — прошептал он.

Колин пожал плечами.

— Да, — кивнул коронер. — Это получается примерно через час после того, как миссис Стреттон покинула зал, не так ли?

— По-моему, так.

— Да. Вы поднялись туда с какой-то конкретной целью?

— Нет. Просто захотелось немного побыть одной. Отдохнуть от всех и подышать ночным воздухом.

— Да-да, конечно. Вполне понятно. А теперь, миссис Уильямсон, не будете ли вы так любезны рассказать как можно подробнее, что вы делали на крыше.

Роджер и Колин изумленно переглянулись.

— Я постояла одну-две минуты, дыша прохладным воздухом. А затем взобралась по лесенке на верхнюю крышу. Я…

— Да. Одну минуточку, миссис Уильямсон. Думаю, мне стоит пояснить вам, господа, — более подробно мы услышим об этом чуть позже от суперинтенданта Джеймисона, но я думаю, лучше объяснить вам теперь же, что крыша в доме мистера Стреттона весьма необычная. Помимо просторной плоской ее части, о которой шла речь все это время, имеется и другая, небольшая плоская крыша, образованная перекрытием между двумя фронтонами и располагающаяся с краю основной крыши. Туда ведет небольшая железная лестница, помещающаяся возле двери на крышу. Именно эту лестницу и имеет в виду свидетельница. Да, миссис Уильямсон?

— Я влезла по лесенке на верхнюю крышу и стояла там какое-то время и смотрела на далекие огни Лондона — оттуда их видно. Ночь была такая прекрасная, что я решила притащить туда кресло и немножко посидеть вот так, в одиночестве. Я спустилась на большую крышу и увидела, что одно кресло валяется под виселицей. Я его взяла и уже снова полезла наверх, когда услышала, что муж меня зовет. Я оставила кресло и снова спустилась в дом.

— Да. Вы помните, где вы оставили кресло?

— Где-то между виселицей и той железной лесенкой, но точно не помню.

— Железная лестница находится у самой двери. Получается, господа, что лежавшее на боку кресло, о котором мы слышали от троих свидетелей, было тем самым креслом, которое миссис Уильямсон унесла из-под виселицы, что и объясняет его последующее местоположение. Да, миссис Уильямсон. Вы говорите, что оставили кресло. Вы его аккуратно поставили или, скажем так, уронили?

— Я его поставила не очень аккуратно и слышала, как оно упало, но не пошла его поднимать.

— Разумеется. Теперь мы знаем, на основании медицинского освидетельствования, что миссис Стреттон была уже мертва в тот момент, когда вы забрали кресло почти из-под ее ног. Вы этого не осознавали?

— Нет, — ответила миссис Уильямсон, непритворно вздрогнув.

— Вы и правда не знали, что она пропала?

— Нет.

— Вы сказали, что кресло лежало под виселицей. Не могли бы вы уточнить? Находилось ли оно, например, под какой-то из перекладин?

— Нет. Насколько я помню, оно было посередине треугольника.

— Как по-вашему, не могла миссис Стреттон толкнуть туда кресло, в случае если она им воспользовалась для того, чтобы повеситься?

— О, думаю, вполне могла.