— Да ладно тебе, Клиш, делись.

— Терпение, друг мой. Подключи свое очарование. У моей информации нет полной гарантии. И если эти сведения выплывут наружу, меня просто навсегда выгонят с работы.

— Все так сомнительно?

Она пожала плечами:

— Остаток жизни я проведу, обучая основам линга учеников выпускного класса в школе на каком-нибудь Поселении. Или в тюрьме.

— Поделись со мной, — попросил он. — Что ты узнала? Блок действительно причастен к конфликту или просто корпорации состязаются в стрельбе?

Она наклонилась к нему и чуть слышно произнесла:

— Фальк, похоже, на этот раз — правда, Блок.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Фальк вел себя как пай-мальчик. Следующие два дня он оставался в Шейвертоне, и ни на шаг в сторону. Он гулял по незатейливым бульварам, так прозаично спроектированным благодаря бедному воображению дизайнера — ряды деревьев, имитирующих пальмы. Под ослепительно сверкающими тентами обеденных террас он пил охлажденный чай и «НоуКалКолу» и наблюдал за всякой порхающей живностью и жужжащими в солнечном свете жуками. Самые большие жуки, так называемые блёрды, были величиной с воробья, но ничего особенного собой не представляли. Они летали, словно искусно выполненные поделки из бумаги.

На второй день он обедал с Клиш в одной из точек сети «ПроФуд» на северном конце дороги на Мыс. Они сидели около большой пластмассовой статуи Бустера-Рустера. Клиш привела с собой пару знакомых: женщину по имени Силвейн, внештатного корреспондента «Нетворта», и мужчину с ничем не примечательной внешностью, которого она представила как сотрудника отдела логистики АП. Предположив, что это и есть ее информатор, Фальк попробовал разговорить его, но тот оказался необыкновенно скучным и необщительным и большую часть времени обсуждал с Силвейн тарифы на импорт.

— Знаешь, что у Семьдесят Седьмого теперь есть имя? — спросила Клиш Фалька.

— Официальное? Не слышал.

— Да. Теперь эта планета называется Фронтирия.

— А статус Поселения какой? Полноправное государство?

— Угадал.

— Ого.

— Сто тринадцатое государство в Объединенном Обществе, — добавила она.

— Для меня эта колония навсегда останется Поселением Семьдесят Семь, — сказал он. — Какой идиот придумал Фронтирию?

— Согласна. Это фрикинг-си ужасное название.

— Слушайте, почему вы все время говорите «фрикинг-си»? — спросил он, отставив в сторону свой прибор.

— Спонсорское ругательство, — ответила Силвейн.

— Как это?

Силвейн была довольно хорошенькая, но будто работала на камеру. Ее привлекательности, созданной за счет одежды и косметики, не хватало глубины.

— АП хочет во всех программах держать сквернословие под контролем, — объяснила Силвейн, — особенно если персонал собирается работать в социальных сетях ОО. Вот и придумали программку, которая не пропускает ругательства.

— А компания «НоуКалКола» выступила с инициативой спонсировать одно постоянно повторяющееся слово, которое заменит любое ругательство, — добавила Клиш. — Им стало «фрик-си». Как в «НоуКал Фрик-Си», напитке со вкусом лайма. Тебе разве не предложили подшить антимат, когда ты прибыл сюда?

— И что, ее буквально внедряют в вас? — забеспокоился Фальк.

— Линг-программа, — пояснила Клиш, — это и пропуск, и требование для любого корреспондента, будь хоть ассоциированный, хоть независимый.