— Ой, ты проснулся, малыш? — ткнула меня девушка из вороньего гнезда.

— Нет, — сказал я, не открывая глаза.

Она ухмыльнулась.

— А как тогда разговариваешь?

— Я всегда говорю во сне. Спроси Перро.

— А кто это? — поинтересовалась девочка.

Я знал, что вел себя грубо, но ничего не мог с собой поделать. Последнее, чего я хотел, это перебросится парой слов с этой девчонкой. Я сел и уставился на нарушительницу моего спокойствия.

— Перро, это тот парень, с которым я сюда приехал, — я заставил голос звучать как можно более ядовито. — Думаешь, ребенок вроде меня мог попасть сюда сам по себе?

— Я вообще не думаю, что ребенок мог попасть сюда, — ответила она. — Тебя не было с нами, когда мы отплывали от Врат. И я не просила нас останавливаться, чтобы забрать вас! Как ты попал сюда, а?

— Мы приехали верхом. А как еще мы могли сюда попасть? — я сказал это так легко, словно все было очевидно, словно и не было никакого другого варианта, но, конечно, мой ответ был странным. Как мог кто-то, путешествующий верхом, попасть на корабль, тем более, плывущий в открытом море?

Девочка просто закатила глаза и ухмыльнулась.

— Так он что, твой отец?

Я покачал головой прежде, чем она закончила.

— Нет. Он просто… Он…

Кто он, задался я вопросом. Конечно, Перро был мне также близок, как отец, и он заботился обо мне, защищал меня, как и должен был родитель. Но когда она спросила…

— Ничего не говори. Ты сирота, да? — она улыбнулась, но теперь в её улыбке сквозила только нежность, и потому я отказался от приготовленного ответа — оскорбления — и просто кивнул. — Сирота, как и я. Меня зовут Джоэн. А тебя?

— Мэймун.

Я едва смог бы выговорить слово — сирота, — так, как сказала его девочка. Что-то в звучании этого термина, произнесенного кем-то другим, не Эсбилом, больно ударило меня. Я никогда не считал себя сиротой, но я, разумеется, был им. Я всегда был с кем-то, и даже если Элбис и Перро не были моими кровными родителями, своими делами они заслужили это название.

— Ладно, Мэймун. Хочешь пойти со мной? Я покажу тебе корабль?

Я пожал плечами.

— Думаю, хочу.

Все равно у меня не найдется дел лучше, прежде, чем вернется Перро.

Джоэн провела меня по судну, указывая на каждую деталь. Лицо русалки, вырезанное на носу корабля, она назвала “носовое украшение”. Джоэн говорила, что мы могли бы залезть туда, если бы корабль не двигался так быстро. Она показала мне каюты экипажа, с расположенной позади галереи, где мы стащили буханку хлеба. А потом трюм, полный шерсти, сухофруктов и керамики из Земель Сердца, которые планировалось продать на Севере.

Когда мы отправились обратно на палубу, капитан уже искал Джоэн. На его лице застыла гневная гримаса, казавшаяся такой привычной для этого седого человека. Но как только он увидел меня, его выражение смягчилось.

— Джоэн, кончай свои игры, твой перерыв окончен. Залезай в гнездо, пока я не задал тебе трепку.

Джоэн потупила глаза и кивнула, двигаясь по направлению к мачте. Я пошел следом. Она закрепила буханку хлеба у себя на поясе и начала карабкаться вверх — специально для этой цели на мачте были вбиты колышки. Поднявшись на несколько ступенек, девочка остановилась.

— Ой, а хочешь ко мне в воронье гнездо? — спросила она.

Я заколебался. Ведь я был так груб к этой девочке и чуть было не попросил её убраться. Но она вела себя по иному, и даже пригласила меня присоединиться к ней. Просила, как друга? У меня никогда не было друзей — кроме Перро — и я понял, что не знаю, как общаться с ними.