– Девочка, я задаю вопросы, ты отвечаешь: «да» – «нет». Экономь силы, их у тебя мало осталось.

– ...Я... не...юсь...мертй...

– Ты еще успеешь отомстить предателю за удар в спину, храбрая девочка. Хочешь?

– Да... хо... хочу...

– Кто заказывал «порчу на смерть»? Один заказчик?

– Да...

– Постарайся его назвать.

– ...авченко... Крав...ко...

– Кравченко? Анатолий Ильич Кравченко? Президент компании «Данко И НС»?

– Он...

– Ты ничего не путаешь, дочка?

– Не...т... – Она кашлянула, жадно втянула воздух носом и неожиданно заговорила быстро быстро, стараясь произнести на выдохе как можно больше. – Он снимал порчу, Кравченко суеверен, приходил тайком, заговоры на удачу, гороскопы, спрашивал черное, другие просили черное... спрос... он... он стал Велиаром...

Она задышала часто часто, со стоном, с натугой...

Игнат жалел ее. Игнат вспоминал жгучую боль в почках, девушке сейчас во сто раз больнее. Жертва сочувствовала мукам палача.

А рыжий ее успокаивал. Ласково, с подлинно отеческой искренностью в интонациях:

– Потерпи, дочка, скоро все пройдет, наступит покой, и ты отдохнешь, маленькая храбрая девочка. Я тебя понимаю, дочка, не волнуйся. Велиар до того, как стал называться «Велиаром», снимал сглаз и составлял гороскопы. К нему тайно приходил суеверный Кравченко. Анатолий Ильич стыдился веры в эзотерическое, при этом верил фанатично. Как то Кравченко спросил про черную магию. Другие приходящие снимать сглаз также интересовались обратной услугой. Спрос рождает предложение, астролог и целитель переквалифицировался в черного мага и стал...

– Пропал, – перебила умирающая, – два года, вернулся черным...

Она захлебнулась сухим трескучим кашлем.

– Белый Маг пропал на два года и вернулся Черным. Береги силы, девочка, не напрягайся, все понятно. Черный Маг Велиар открыл салон, оповестил о возвращении суеверного Кравченко... Дочка, все жертвы, заказанные Кравченко, никак с ним не конкурировали, почему он оплачивал их порчу?

– Аукци...он инвес...онный...

– Инвестиционный аукцион?

– Да! Скоро... не зна...ют...

– Никто не знает о каком то скором инвестиционном аукционе?

– Да. Они... смогли бы объединиться... конку...ция...

– Кравченко заказывал бизнесменов – вероятных конкурентов во время проведения в недалеком будущем какого то инвестиционного аукциона. Он боялся, что их личные симпатии в будущем, возможно, перерастут в деловые. Перестраховщик Анатолий Ильич, да, дочка?

– Куш... ог...мен...сто...

– Куш огромен. Сто миллионов? Миллиардов?

– Стои... све...

– Игра стоила свеч?

– Да...

Сергач не к месту вспомнил десятки, сотни черных свечей в подвале Дона Мигеля, жреца вуду.

– Кто звонил Протасову, дочка? Тебе известно про звонок Протасову кого то из ваших?

– Циклоп... сговорился с... – она кашлянула, – ...слабак, продал Циклопа...

– Человек Велиара по кличке «Циклоп» сговорился с кем то, подельники хотели сдать Велиара Протасову, верно?

– Да...

– Партнер Циклопа оказался слабаком, струсил и явился с повинной к Велиару, продал Циклопа?

– Да... Обоих зарыли...

– Дочка, а ты? Как ты появилась у Велиара? Откуда?

– Я... я а а... Боль... больно!.. Скорей... Уста...а...ла...а...а...а а!..

Ее последние минуты были ужасны. Пятки выбивали дробь, глухо колотилось об пол искаженное гримасой страдания красивое лицо, скрюченные пальцы скребли паркет. И мелко дрожал спикировавший в мокрую мохнатую спину падший ангел.