— Простите меня, дорогая, — сказал Гарри, повесив голову. — Я так сильно люблю вас и так хотел увидеться с вами, что совсем потерял голову.

— Значит, вы это сболтнули спьяну? — резко оборвала его Кэтрин.

— Нет, нет, нет! Она совалась в наши дела, так беспардонно любопытствовала, что я решил осадить ее. Я не думал, что она все вам расскажет. У меня и в мыслях не было бесчестно поступать с вами или огорчать вас.

— Вы понимаете, что ваши слова, если их станут повторять, могут разрушить мою репутацию. И мою жизнь. Если об этом услышит герцогиня, она может выбросить меня из своего дома, и мне будет некуда идти.

— Если она сделает это, я женюсь на вас, — сказал Гарри, беря ее за руку.

Кэтрин ее отдернула и едко напомнила:

— Вы уже объяснили мне, почему это невозможно.

— Послушайте, дорогая, я понимаю, вы рассержены, но я не хотел никоим образом огорчать вас. Я вел себя как идиот. Прошу, простите меня! Хотите, я встану на колени?

— Не говорите глупостей, — сказала Кэтрин, оттаивая. Гарри выглядел таким несчастным. Казалось, он говорил искренне, и объяснения его звучали убедительно, хотя сам поступок был безрассудным. — Так и быть. Я прощаю вас.

Он снова взял ее руку и покрыл поцелуями:

— Мы увидимся еще?

— Я подумаю, — ответила она. — И пришлю сказать вам.

— А мы не можем договориться сейчас?

Кэтрин сдалась.

— Хорошо. Приходите в воскресенье после обеда.

Она ушла, не дав ему возможности поцеловать себя на прощание.

В воскресенье ближе к вечеру Гарри ждал ее. На этот раз она повела его во фруктовый сад, где они гуляли среди усыпанных зреющими плодами яблонь. Кэтрин решила, что пора положить конец этой затянувшейся истории. Ее больше не тя