Джо Петтигрю снова вытащил визитку: Блэнкли-билдинг, Северный Уилкокс. Джо первый раз слышал о Блэнкли-билдинг, но это ровным счетом ничего не значило. В большом городе хватает крысиных нор. Всего-то с полмили. Вероятно, это деловая часть Уилкокса.

   И Джо зашагал к югу. Четный номер, восточная сторона. Зря он не попросил телефонистку проверить адрес. Возможно, она направила бы его в противоположную сторону.

   Улицу Джо отыскал легко, а вот номер дома пришлось вычислять методом исключения. Он снова и снова всматривался в визитку. Нет, ошибки быть не могло. Вот только по указанному адресу располагалось вовсе не конторское здание, не дом и не магазин.

   У профессора Августуса Бинго оказалось своеобразное чувство юмора. Если верить визитке, он квартировал в голливудском полицейском участке.

   Кроме экспертов, фотографов и парней, чья работа — зарисовать точное расположение мебели, окон и прочего, — в комнате присутствовали лейтенант детективов и сержант. По их подтянутому и молодцеватому виду легко было заключить, что оба не простые сыщики, а детективы из голливудского участка. Воротник спортивной рубашки одногобыл небрежно отложен поверх ворота пиджака в мелкую черно-белую клетку. На детективе были небесно-голубые брюки и туфли с блестящими пряжками, а яркие носки в ромбик приглушенно сияли в полумраке встроенного гардероба.

   Сержант — обладатель небесно-голубых брюк — на вид был постарше лейтенанта. Он откинул ковер, под которым оказался люк с кольцом. Сержант потянул за кольцо и прислонил дверцу люка к стенке чулана. Пространство внизу слабо освещалось через вентиляционные отверстия в несущей стене. К бетонному полу спускалась грубая деревянная лесенка.

   Сержант по фамилии Редер наклонился над люком, заглядывая под лесенку.

   — Места там сколько угодно, — заметил он. — Лестницу построили, чтобы иметь доступ к трубам, а потом настелили поверх доски, получив чулан. Стоит проверить вентиляционную шахту.

   Лейтенант, представительный красавец с печальными черными глазами по фамилии Уолдмен, равнодушно кивнул.

   — А это днище нагревательного котла. — Сержант Редер постучал по железу, ответившему гулким громыханием. — Кто-нибудь проверял вентиляцию?

   — Проверяли, — подтвердил Уолдмен. — Отверстия довольно большие, но три из четырех забиты и закрашены, а в одном установлен газовый счетчик. Через него никто не протиснется.

   — Да и на ковре не было ни морщинки, — заметил Редер, опуская люк.

   Сержант вытер руки о ковер, и детективы вышли из чулана, закрыв за собой дверь.

   В гостиной суетились эксперты.

   — Отпечатки ничего не значат, — задумчиво сказал лейтенант, почесывая черную щетину на подбородке. — Если только найдем очень четкие, на двери или окне, но и тогдаэто мало что даст. В конце концов, Петтигрю здесь жил. Это его дом.

   — Неплохо бы знать, кто вызвал полицию, — напомнил Редер.

   — Петтигрю, больше некому. — Лейтенант по-прежнему почесывал щеку, поглядывая на сержанта печальными осоловелыми глазами. — Не верю я в самоубийство. Я навидался самоубийц, но никому из них не удавалось пустить себе пулю в сердце с трех, а скорее всего с четырех-пяти футов.

   Редер кивнул, разглядывая решетку котла, частично вмонтированную в стену.

   — Допустим, что это самоубийство, — продолжил Уолдмен. — Все двери и окна запечатаны наглухо, кроме того окна, которое выставили патрульные, причем один из них находился тут до нашего приезда. Щеколды на дверях задвинуты, а единственная смежная дверь закрыта на задвижку снаружи и пружинный замок изнутри.