Земля вокруг него задрожала под копытами приближавшихся преследователей. Кавин почувствовал тяжесть на груди. Он поднял глаза, но ничего там не увидел.

Его убивает яд, понял Кавин.

Он увидел Миклоша. Брат скакал обратно, к нему, его лицо было искажено гневом и тревогой. Двое наёмников в магических плащах повернулись к Миклошу, выхватили короткие клинки. Один из них хромал из-за оставленной Кавином раны.

Миклош в одной руке держал поводья, в другой — рапиру. Быстрым ударом он рассёк горло того, которого ранил Кавин. Второй пригнулся, метнулся в сторону, и благодаря плащу растворился где-то в траве.

Миклош остановил лошадь и спешился рядом с Кавином. Кавин сфокусировал взгляд на его загорелом лице, его усах, его чёрных с проседью волосах. Эти черты были будто плавающая в пустоте маска. Всё остальное было размыто. Кавин попробовал заговорить.

— Молчи, — приказал Миклош.

Брат поднял его и попытался перекинуть его через спину лошади. Кавин услышал щелчки арбалетов. Миклош вскрикнул, напрягся. Он уронил Кавина.

Кавин попытался встать, но едва мог пошевелиться. Повернув голову, он увидел брата, стоящего на коленях с пятью арбалетными болтами в спине. Новые выстрелы, и новые болты вонзились в его грудь. Миклош покачнулся и упал лицом в землю рядом с Кавином. Кавин услышал, как болты бьют в землю, когда его брат упал.

Его глаза намокли от слёз. Он заставлял себя дышать, попытался вытянуть свой жезл. Тело не слушалось. Он услышал, что сердце стучит с перебоями, не справляется.

Кавин потянулся к брату. Он обхватил пальцами его запястье и медленно, наощупь провёл рукой ниже, к ладони. Он взял ладонь в свою и сжал изо всех сил, что ещё оставались.

Вокруг них появились фигуры людей. Он слышал их, видел силуэты, но не мог различить детали или отдельные звуки. Он решил, что Форрин должен быть среди них, и попытался проклясть его.

В ушах отдавался стук сердца, всё медленнее и медленее. Кавин уплывал куда-то прочь.

Он стиснул остывающую руку брата, и сердце остановилось. На краткий миг зрение снова прояснилось.

Последнее, что он увидел — голубое небо Сембии.

***

Малькур спешился и посмотрел на мёртвых братьев Селькирков. Лицо младшего почернело, щека раздулась от отравленного дротика. Малькур глянул на обгоревший след на своих штанах от жезла Кавина Селькирка.

— Это было больно, — сказал он и пнул мёртвого дворянина по голове. Человек рядом с ним хмыкнул.

Один из сержантов, Телл, подошёл к Малькуру, чтобы доложить обстановку.

— Дертил погиб от клинка Селькирка. Велин сломал шею, когда его лошадь упала. У Ферда вывихнуто плечо, но это легко вправить. В Ксинена попали разряды из жезла, но он жив. Две лошади сдохли, но у нас есть лошади Селькирков, чтобы их заменить. Это всё.

Малькур нахмурился. Он терпеть не мог терять людей, особенно опытных людей вроде Дертила. Но у него остались другие.

— Соберите вещи Дертила, в первую очередь — плащ.

Магические плащи скрытности были собственностью роты, а не одного человека.

Телл согласно кивнул.

Позади них громко бранился Ферд, пока Миллен, жрец Талоса, вправлял ему плечо.

— Где, во имя Девяти Адов, Ксиннен? — спросил у Телла Малькур. — Что, попали из жезла и он уже не может нас догнать?

Ксиннен, один из волшебников роты, нашёл Селькирков с помощью магии прорицания. Его иллюзии замаскировали засаду, которую братья Селькирки едва не учуяли.

— Вон он, — отозвался Телл.

Лошадь с хмурым Ксинненом рысью приблизилась к наёмникам.