– А как идут дела с ее карьерой?

– Удачно. Аня со своими партнерами нашла потерявшегося мальчишку из очень достойной семьи, можно сказать, спасла ребенку жизнь, и о ее агентстве заговорили. Гонорары команды растут, и работают они, что называется, на совесть. А в наше время честность и порядочность высоко ценятся. Золотой запас человеческих чувств еще не исчерпан.

– Чем она занимается сейчас?

Казимир достал блокнот из портфеля и пролистал его.

– Копается в грязном белье одной семейки. Впрочем, это ее основная работа. Наняла ее некая Мария Аркадьевна Мезенцева для наблюдения за своим мужем. Ничего сложного.

– Для меня сложно, но очень понятно. Я видел этого хлыща на похоронах Аркадия. Видный мужик. Но такие люди не пользуются золотым запасом чувств. У них вместо сердца вычислительная машина. Он дурит голову двум самым богатым женщинам восточной части России.

– Двум?

– Второй в его списке стоит моя жена. – Сутягин бросил на стол фотографии. – Анна успешно поработала на Мезенцеву, а когда узнала имя любовницы этого хлыща, пришла ко мне и предложила план разоблачения, с которым я согласился. Знал бы я, какие перемены меня ждут, когда согласился вызволить свою дочь из тюрьмы. Получив свободу, она тут же разоблачила мою жену в грязной измене. Я этого не мог сделать в течение пятнадцати лет.

– Анна не знает, кому оказала услугу. Стечение обстоятельств.

– Пусть так. Но я принял важное решение. Считаю его правильным и справедливым. Час назад я переписал свое завещание и нотариально заверил. Теперь шестьдесят процентов моего состояния отходит Анне, а сорок – ее младшей сестре Наташе. Эльвира не получит ничего.

– Вы хорошо подумали, Роман Григорьевич? – сделав серьезное лицо, спросил Казимир.

– Даже не напрягался. – Он положил на стол папку, обтянутую лайковой кожей. – Здесь мое завещание и письмо Наташе, где я ей все объясняю. Она меня поймет. Я хочу, чтобы ты обнародовал мое завещание в суде после того, как Эльвира обнародует первое, уже недействительное. По моим условиям, она должна это сделать не раньше, чем через полгода после моей смерти.

– У меня к вам два вопроса, Роман Григорьевич. Почему не уничтожить первое завещание прямо сейчас? И почему вы мне доверяете столь деликатную миссию? У вас есть великолепные адвокаты.

– Адвокатам верить нельзя, Казимир. А ты человек проверенный, и о твоем существовании никто не знает. Как только я загнусь, деньги перейдут в руки Эльвиры. Мы не можем остановить производство, и я не могу блокировать все счета. Адвокатам тоже выгодно, чтобы у власти оставалась Эльвира, надежный и проверенный источник. Она же руководит юридическим отделом. Все верные мне адвокаты тут же попадут под трамвай, а второе завещание сгорит в печи. Ты же человек независимый и неизвестный. В своей последней воле и о тебе не забыл. Но ты должен довести дело до конца. Если Эльвира узнает о втором завещании, она моментально перекинет львиную долю денег на оффшорные счета. Я же сказал, остановить процесс невозможно, дня своей смерти я не знаю, чтобы выключить таймер. Имея на руках первый вариант завещания, Эля не будет суетиться. Деньги ее, и никуда не денутся. Она не станет ими манипулировать. А когда ты представишь суду новое завещание, то будет поздно размахивать кулаками. Руководство компанией перейдет в руки Анны под патронажем совета директоров.

– Вы гениальный стратег, Роман Григорьевич.

– Я сделал правильные выводы, Казимир. Вот и все. И Анна стала толчком к этому. Я всю жизнь, как и Аркадий, мечтал о сыне. Но у Мезенцева выросла достойная отца дочь. У меня же никого. Моя жена не рождена для большого бизнеса. Ею управляет азарт. Казино – то, с чем она способна справиться.