И человечеству было чем гордиться.

В этом году на автомобильном заводе «Форд» был запущен первый конвейер. Летом открылось движение кораблей по Панамскому каналу. Вышел дебютный фильм Чарли Чаплина. В феврале первый многомоторный аэроплан «Илья Муромец» доставил невероятное количество людей (16 пассажиров) на невероятное расстояние (из Петербурга в Киев) за невероятно короткое время (14 часов).

В апреле в Монако состоялся первый международный съезд криминалистов, где звучали речи о ценности каждой человеческой жизни и о неотвратимости наказания за покушение на нее.

А первого августа цивилизация словно сошла с ума и начала сама себя истреблять. Оборвутся миллионы человеческих жизней, и никто за это не будет наказан.

О причинах всемирной бойни мы уже говорили. Теперь — о хронологии событий, приведших к началу военных действий.

Двадцать восьмого июня группа сербских террористов, членов националистической организации «Молодая Босния», устроила в Сараево покушение на наследника австро-венгерского престола. Пули девятнадцатилетнего гимназиста Гаврилы Принципа сразили не только эрцгерцога Франца-Фердинанда, но и его супругу.

Все правительства, разумеется, осудили это злодеяние. В Вене решили, что настал удобный момент изменить баланс сил на Балканах, подчинив своему влиянию Сербию.

Не сразу, а через несколько недель, проведя военную и дипломатическую подготовку, Австрия предъявила Белграду заведомо неприемлемый ультиматум.

Афиша Лионской выставки сегодня кажется зловещей

Этот демарш поставил Россию в трудное положение. Она считалась покровительницей братского славянского государства и не могла бросить его на растерзание — не говоря уж о том, что это означало бы потерю и всех Балкан.

Обе стороны — и австрийская, и российская — проявили неуступчивость. Она объяснялась тем, что Вена заранее заручилась поддержкой Берлина, который дал ей «карт-бланш» на любые действия, а Петербург получил аналогичные заверения от французского президента Пуанкаре, посетившего Россию в июле.

Принцип стреляет в эрцгерцога. Журнал «Ле пти журналь»

Пожалуй, главной разжигательницей конфликта все же следует считать Австро-Венгрию. Разумеется, она была пострадавшей стороной, но верно и то, что правительство источенной внутренними проблемами Габсбургской империи увлеклось вечной иллюзией «маленькой победоносной войны», которая решит все проблемы. Австрийский генералитет был уверен, что слабая сербская армия не посмеет защищаться и дело решится в несколько дней. Россия даже не успеет провести мобилизацию.

Двадцать пятого июля срок ультиматума истек. На следующий же день австрийцы провели акцию устрашения — обстреляли Белград, побуждая Сербию к капитуляции. Но маленькая страна объявила всеобщую мобилизацию, и стало ясно, что бескровной победы не будет.

Теперь Европа заволновалась всерьез: как поведет себя Россия?

Между царем и его генералами возникли разногласия. Николай вступать в войну не хотел. Но Янушкевич, начальник Генштаба, убеждал срочно объявлять мобилизацию, иначе Россия с ее растянутыми коммуникациями безнадежно запоздает и окажется беззащитной перед австрийцами и их союзниками: первые уже мобилизуются, а вторые могут сделать это намного быстрей русских.

Царь нехотя подписал приказ, однако вступил в личные переговоры с кайзером. Тот находился в точно такой же ситуации — на него давили генералы, у которых имелся отличный «План Шлиффена», весь построенный на скорости. Если мы быстро мобилизуемся и успеем разгромить ненавидящую нас Францию прежде, чем развернет свои полчища Россия, всё закончится за пару недель, большой войны удастся избежать, говорили Вильгельму стратеги.