|
— Чем она сейчас занимается? — Карьеру Зои выбрала давно: стать ученым. Ей и стараться-то особенно не приходилось. Училась легко и без усилий. Увлеклась археологией. Первая в своем выпуске колледжа Магдалины. Отличные перспективы. Библейская археология — огромная, во многом неисследованная область. Наука относительно новая, и Зои была одним из ее пионеров. Это их команда в прошлом году нашла те острака в Тунисе. Бен кивнул. «Остракон» в переводе с греческого означает «панцирь». Археологи называют так фрагменты керамики, служившие когда-то дешевым материалом для письма. В древние времена острака использовалась для записи контрактов, счетов, продаж, а также религиозных текстов. — Я читал об этой находке, — сказал он. — Но даже не догадывался, что знаю того, кто ее сделал. — Это был ее звездный час. Огромный успех. Фактически ее команда обнаружила крупнейшее хранилище неповрежденных острака со времен раскопок тысяча девятьсот десятого года в Израиле. Их обнаружили глубоко под землей, на месте развалин древнего храма. Изумительная находка. — Умница, — согласился Бен. — Других таких не найти. Но это еще не все. Зои написала несколько статей и — в соавторстве — книгу о жизни древнегреческого мудреца Папиаса. Ее несколько раз приглашали на телевидение, брали интервью на археологическом канале. — Вижу, вы гордитесь ею. Профессор улыбнулся, но уже в следующее мгновение на его лицо набежала тень. Он опустил голову. Пососал погасшую трубку. — В профессиональном, академическом плане ей нет равных. Но ее личную жизнь, как и отношения с нами, можно охарактеризовать только одним словом: катастрофа. — Брэдбери беспомощно развел руками. — Что я могу сказать? Беспутная. Отбилась от рук еще в пятнадцать лет. И мы ничего не могли с ней поделать. Ее даже арестовывали несколько раз за мелкие правонарушения. Воровала в магазинах, а мы потом находили ворованное в ее комнате. Для нее это было что-то вроде шутки. Мы надеялись, что она повзрослеет и одумается. Наши ожидания не оправдались. Вечеринки. Загулы. Алкоголь. Непристойное поведение. Мы пытались как-то воздействовать, но… Она вспыльчивая, вздорная, агрессивная, ужасно упрямая и не признает компромиссов. Готова спорить по малейшему поводу. — Бен поднял голову и посмотрел на гостя. — Знаю, во всем виноваты мы сами. Мы избаловали ее. Мы прощали Зои все, потому что видели в ней ответ на наши мольбы о ребенке. Она была нашим вторым, последним шансом. Пока Брэдбери рассказывал о дочери, Бен понемногу потягивал вино. Опустошив бокал, он налил еще. — Перейдем к делу, Том. Давай говорить начистоту. Ты сказал, вы беспокоитесь из-за того, что ее здесь нет. Она что, пропала? Профессор кивнул. — От нее уже почти неделю ничего нет. — И вы полагаете, что у нее какие-то неприятности? — Мы не знаем, что думать. — Неделя не такой уж большой срок, принимая во внимание все обстоятельства. Ты сам назвал ее беспутной. Появится. — Мне бы твою уверенность. — Ты рассказываешь мне об этом, потому что знаешь, чем я занимался? — Да. — Чтобы услышать мое мнение как профессионала. Брэдбери пожал плечами. — Да. — Такое случается не так уж редко — люди пропадают. Если человек исчезает и налицо ясные свидетельства, что с ним что-то случилось, мы можем предпринять определенные меры по их возвращению. Ситуации, однако, бывают разные. |
