Теперь Манон вновь раскладывала карты Таро. Они были вырезаны из отполированных раковин моллюсков, на которые затем нанесли символы Таро. Колдунья вытащила из колоды одну карту и положила перед собой. Увидев, что на ней изображено – высокая прямая башня, из окон которой вырывается водный огонь, – Манон ахнула.

– Башня означает опасность. Это плохо, – сказал Лафит и прицокнул языком. – Очень плохо.

Манон снова посмотрела на видящий камень. Изображение Авы в нем постепенно таяло, русалочка уплывала всё глубже в Паучью Берлогу, туда, куда не доставали чары волшебного камня. Вместо нее появился другой образ: злобный капитан Трао, скачущий верхом на гиппокампе во главе отряда солдат.

Они плыли не в ту сторону – уже неплохо. Даже если они выяснят, что Оква Нахоло живут не в Темноводье, а в Паучьей Берлоге, у Авы будет приличная фора. С другой стороны, они передвигаются на гиппокампах, а русалочка может полагаться только на свои плавники и хвост. Солдаты сильны, а Ава слаба, их около двух сотен, а она одна.

Страх, непривычный для старой колдуньи, сжал ее сердце холодными пальцами.

– Прошу тебя, ma chère, – прошептала Манон, – поторопись.

1

На самой вершине огромной, омываемой течениями скалы зиял вход в пещеру. Из пещеры выплыла Серафина и вгляделась в темные воды.

– Их всё нет, – сказала она.

– Скоро приплывут, вот увидишь, – ободрил русалочку Дезидерио. – Возможно, они движутся удаленными течениями, чтобы сбить со следа шпионов. Для накки всё это так же опасно, как и для нас.

Серафина неуверенно кивнула. Пока она вглядывалась в темноту, высматривая малейшее движение, остальные собрались вокруг водного огня, пытаясь хоть немного согреться. Юная королева наколдовала совсем крошечный огонек: меньше всего ей хотелось преждевременно выдать местонахождение своего маленького отряда.

Серафина, Дезидерио, Язид и Лин находились недалеко от границы королевства мейертойфелей, впрочем, русалки в этих водах тоже не жили. Серафина предпочла бы устроить эту встречу в своем военном лагере в Каргйорде, но Гульдемар, вождь мейертойфелей, терпеть не мог накки – племя торговцев оружием – и запретил им соваться на свою территорию под страхом расстрела на месте.

Серафина тоже не питала особой любви к накки и не горела желанием иметь с ними дело, но у нее не осталось выбора. Всадники смерти перехватили две последние партии оружия, предназначенного для повстанцев. Согласно договору, который Серафина заключила с Гульдемаром, мейертойфели обязались снабжать движение сопротивления вооружением, однако возмещать украденное оружие вождь отказался. Он прямо заявил, что не в ответе за всадников смерти, а свои обязательства честно выполнил.

Отчаявшись, Серафина решила встретиться с накки здесь, в пустынных приграничных водах Северного моря. Только явятся ли они?

Потеря ценного оружия – это, конечно, плохо, но гораздо больше Серафину тревожило то, что всадники смерти доподлинно знали, когда и каким путем его повезут. Подтверждались ее подозрения: в рядах Черных Плавников действует шпион. Этот предатель уже изрядно навредил сопротивлению и навряд ли на этом успокоится. Серафина рассказала о сегодняшней встрече с накки только ближайшим друзьям, надеясь, что шпион об этом не узнает.

«Ты должна видеть всю доску, а не только одну ее часть», – советовала ей королева Изабелла, ее мать, сравнивая искусство править с игрой в шахматы. Потом Серафина узнала, что вторжение в Лазурию и убийство ее матери организовал ее дядя Валерио, и с тех пор отчаянно старалась уберечь себя и Черных Плавников от шаха и мата.

«Где же эти накки? – с тревогой думала она, всматриваясь в темную воду. – Неужели их кто то спугнул?»

– Ждем еще пять минут, потом уплываем, – объявила она, поворачиваясь к остальным.