Изменить размер шрифта - +
Рабы хлестали ослов,  надсмотрщики  -
рабов. Полна  движения  была  и  дорога.  Беспрерывным  потоком  двигались
нагруженные поклажей ослы, лошади, верблюды и слоны. Свист плетей сливался
с ревом животных и короткими выкриками рабов.
   Женщины несли за спиной, в плетеных корзинках, детей.
   За стеной прозвучала бронзовая труба, и рабы начали выходить из ворот.
   Акса-Гуам стал в стороне на груде шлака.
   - Ата!..
   Одна из рабынь обернулась.
   Черные удлиненные глаза ее сверкнули радостью. Акса-Гуам  повернулся  и
пошел вверх от дороги, по горной тропинке.  Ата,  сестра  Адиширны-Гуанча,
последовала за ним на некотором расстоянии.
   Вслед ей пронеслось несколько шуток и замечаний из толпы рабов:
   - Бегай, бегай за ним! Он тебя в жены возьмет - во дворце жить будешь!
   - Мало им гаремов своих. За  рабынями  таскаются!  Тьфу!  -  со  злобой
произнес чернокожий раб и погрозил кулаком вслед удалявшейся паре.
   Ата догнала Акса-Гуама за поворотом тропинки, скрывшей  их  от  большой
дороги.
   Акса-Гуам протянул руки к Ате.
   - Не бери моих рук, они грязны от работы... Я сейчас вымоюсь в ручье, -
сказала она с краской смущения на лице.  Акса-Гуам  взял  ее  за  плечи  и
поцеловал в лоб.
   - Что же ты не на празднике? - сказала Ата, плескаясь у горного ручья.
   Позолоченные солнцем брызги падали на  ее  смуглую  кожу.  С  невольной
грацией она вытянула руки  навстречу  падающей  сверху  хрустально  чистой
струе.
   Акса-Гуам залюбовался ею.
   Она была так же хорошо сложена, как Адиширна-Гуанч. В такой же короткой
черной рубахе, перетянутой  ременным  поясом,  она  казалась  его  младшим
братом. Только тяжелая коса, закрученная на затылке, удлинявшая еще больше
ее удлиненный череп атлантов, да контуры девичьей груди  говорили  о  том,
что она не  мальчик.  Кончив  умываться,  она  сорвала  дикий  шиповник  и
приколола к волосам.
   - Ну вот... - и она сама протянула Акса-Гуаму  руку,  Акса-Гуам  горячо
пожал ее, и рука об руку они углубились в густую  тень  лавровой  рощи,  к
тому месту, где из расселины скалы ниспадал горный ручей.
   Они сели.
   Воздух был наполнен запахом  полыни,  горьких  горных  трав.  Откуда-то
тянуло ароматом цветущих апельсиновых деревьев.
   Снизу, с дороги, доносился разноголосый шум.
   Дальше виднелась полоса океана, греющегося в лучах полуденного солнца.
   Высоко над ними лежало поле бога Войны.
   Временами оттуда доносились громовые раскаты  бронзовых  труб  и  крики
толпы.
   Но в роще было тихо. Только звенящий многоголосый  хор  цикад  стоял  в
воздухе... Однообразный, он сам сливался  с  тишиной.  Это  была  звенящая
тишина.
   - Почему ты не на празднике? - с лукавой улыбкой повторила свой  вопрос
Ата. Она держала в руках сорванную ветку лавра и медленно обрывала листья.
   - Оттого, что я здесь! - с такой же улыбкой произнес Акса-Гуам.
   - А вдруг там заметят твое отсутствие?
   - Ну что же! Отец посердится, тем дело и кончится.
Быстрый переход