Мамочка все сделала вовремя. Через два дня пришла полиция. Я стоял на крыльце под лучами солнца, превратившегося в пылающую звезду. И стал «картинкой» для того парня из газеты. Обыскав дом, копы, вполне естественно, ничего не нашли. Не хватало сумки и некоторой одежды.

«Куда она ушла?» – спросили они меня.

Я покачал головой, потому что и правда этого не знал.

Перед тем как все это сделать, Мамочка отправила Леди Чихуахуа-Таксе-Терьер письмо. Та на тот момент уехала в отпуск в Мексику, но по возвращении его прочла. В нем говорилось, что Мамочка уезжает по состоянию здоровья. Моя мать была очень закрытым человеком. И при этом основательным. Поэтому не хотела ни перед кем раскрываться даже после смерти. Это, пожалуй, было единственным, что я в действительности в ней когда-либо понимал.

Так что Мамочка исчезла, ее так и не нашли. Та маленькая девочка тоже пропала. Хотя я не думаю, что они теперь в одном и том же месте.

Когда ко мне впервые пришла Лорен, ей было шесть лет, и в этом возрасте она оставалась еще довольно долго. Раньше я об этом не задумывался, но столько же было и Девочке с фруктовым мороженым на момент ее исчезновения.

В конце концов Лорен все же стала расти. Взрослела медленнее меня, но все же взрослела. С течением времени в ней все больше набирал силу гнев, и ничего хорошего в этом не было.

«Мне негде держать все эти чувства», – без конца говорила она.

От этого мне становилось совсем плохо, потому что в действительности она делила мою боль. И за это, что бы она ни делала, я ее любил. Наше тело она ненавидит. Для нее оно слишком большое, волосатое и странное. У нее даже нет возможности носить любимую одежду – усеянные звездами легинсы, маленькие розовые туфельки. Они на нее просто не налезают, в продаже нет нужных размеров. Тот случай в торговом центре, пожалуй, был хуже всего. Я страшно из-за нее расстроился и хотел защитить, как настоящий отец. Пообещал себе постараться им стать для нее. Теперь знаю, что у меня все равно ничего не получилось. У меня у самого все слишком наперекосяк, чтобы кому-то помочь.

Во внутренний потайной уголок я отправлялся каждый раз, когда нуждался в утешении. Там меня всегда ждала Оливия с ее маленькими лапками и пытливым хвостом. О мире за пределами воскресного убежища она не знала ничего, и это меня всегда радовало. В компании с ней я тоже не желал ничего такого знать.

Но в мире, вполне естественно, нет ничего совершенного. И воскресное убежище тоже не лишено изъянов. Порой происходит то, чего совсем не ожидаешь. Белые шлепанцы, давно пропавшие мальчики, плачущие за дверью чердака.

Я умолкаю. Похоже, что мы подошли к концу. Лорен больше нет. От усталости меня преследует чувство, что я испаряюсь, словно вода.

– Я мог бы и сам догадаться, – сказал он, – Чэмп точно знал.

– Как это?

– Вы ему нравитесь. Но в тот день он так облаял вас на улице, будто сошел с ума. В ваших глазах мне показалось нечто такое… там будто был кто-то другой. Я подумал, что мне померещилось.

– Это была моя кошка, Оливия, – отвечаю я, – пыталась выбраться наружу. Ладно, не берите в голову, об этом поговорим в другой раз.

Он встает, собираясь уйти. Я знал, что так оно и будет.

– А кто присматривает за вашей собакой?

Думаю, мне просто хочется, чтобы он еще немного задержался, потому что больше мы с ним не увидимся.

– Что?

– Ваш пес, – отвечаю я, – вы ведь провели здесь целые сутки. А собаку так надолго оставлять нельзя, это неправильно.

– А я и не оставлял, – отвечает он, – за Чэмпом приглядывает Линда Морено.