|
– И все-таки эта катастрофа мне неподвластна? – Кажется, так, государь. Мы видели будущий город Эд и нашу Звездную Башню в коросте морских раковин и окаменелого океанского ила. – Через три дня Серпьят введет свои легионы в тот мир. И тогда посмотрим, можем ли мы учиться у будущего и изменять настоящее. – В этом одном вопросе, государь, заключено множество их. Будущее поведает о том, что уже произошло. Но можем ли мы изменить случившееся? В открывшемся нам будущем катастрофа давно произошла. Если мы отвратим ее, то изменим будущее, и, следовательно, то, что мы видели, существовать не может. Но мы же видели это. – Что ты посоветуешь? – Закрыть все врата и держать все Материнские Камни города наготове, если земная ось начнет смещаться. Сосредоточить всю энергию Сипстрасси на том, чтобы удерживать мир в равновесии. – Весь мир? Это полностью истощит имеющуюся у нас энергию. А что мы без Сипстрасси? Всего лишь люди… люди, которые одряхлеют и умрут. Должен быть другой выход. Я подожду доклада Серпьята. – А Шаразад, государь? – Мертва… убита собственной глупостью. Будем надеяться, что это не знамение. Что показывают мои звезды? Араксис откашлялся. – Я не могу сказать ничего, сверх того, что уже очевидно, государь. Сейчас время великой неустойчивости, чреватой грозной опасностью. Есть указания на путешествие, из которого нет возврата. – Ты говоришь о моей смерти? – загремел Царь, выхватывая инкрустированный золотом кинжал, и прижал острие к горлу астролога. – Я не умру, – прошипел он. – Я останусь жить, и мой народ тоже. В мире нет иного закона, кроме моего! Нет иного Бога, кроме Пендаррика! * * *Клем Стейнер сел на постели в глубине фургона и надел рубаху. Швы, стягивавшие рану на груди, ныли, а нога словно онемела, однако дело шло на поправку. Медленно одевшись, он взобрался на козлы. Бет запрягла быков, но, увидев его, бросила возиться с постромками и в бешенстве закричала: – Дьявол! Ты даже дурнее, чем кажешься. Лезь обратно и ложись! Попробуй только сорвать швы! Новых я накладывать не буду! Сэмюэль захихикал, и Стейнер улыбнулся белобрысому мальчугану. – Ее легко разозлить, верно? – подмигнул Сэмюэль, стрельнув глазами в сторону матери. – Ну да, как хочешь, – сказала Бет. – А если уж тебе приспичило встать, так помоги Мэри с завтраком. Мы отправляемся через час. Когда раненый начал неуклюже и осторожно слезать с козел, подошел Шэнноу. Наконец, добравшись до земли, Клем совсем ослабел и уцепился за тормоз, чтобы отдышаться. Шэнноу взял его под руку и довел до костра. – Всегда на месте, если надо меня спасать, а, Шэнноу? Ты для меня скоро станешь как мать родная. – Меня удивляет, что ты еще жив, Стейнер. Выходит, ты покрепче, чем я думал. Клем сумел улыбнуться, а потом откинулся на спину. Шэнноу сел рядом. – Надеюсь, ты освободился от желания убить меня? – Да уж! – ответил Стейнер. – Это же было бы верхом неучтивости. А что за шум был ночью? – Все рептилии перебиты. Подробности можешь узнать от своего приятеля Быка. Дозорный испустил предупреждающий крик, и, оставив Стейнера, Шэнноу побежал к ограде. По открытой равнине к лагерю медленно двигалась сотня медведей. Дозорный прицелился, но Шэнноу крикнул «не стрелять!», и он с неохотой опустил ружье. Звери были гигантских размеров. Массивные плечи, безволосые морды. Их руки выглядели непропорционально длинными и свисали почти до самой земли. Почти все время они шли на задних ногах, но время от времени опускались на четвереньки. Шэнноу перелез через ограду и пошел им навстречу. |
