— Что он хочет этим сказать? — спросил Римо, когда генерал перевел ему слова имама.

— Просто способ уйти от ответственности, — объяснил Мефки. — Религиозные деятели уже не контролируют гвардейцев, которых сами же и напустили на страну, однако признаться в этом не смеют.

— Скажите ему, — заявил Римо, указывая на аятоллу, — что если гвардейцы попадутся нам на пути, мы сотрем их в порошок.

Генерал Мефки перевел, и на лице имама отразился неподдельный страх. Чиун был настолько этим шокирован, что не проронил ни слова.

Наконец аятолла принялся еле слышно бормотать себе под нос:

— Мы пустим ко дну американский флот в Персидском заливе. Настанет время, и мы накажем Великого Сатану, сначала здесь, а потом в его собственном логове.

— Он блефует, — объяснил генерал Мефки по-английски. — Все они одержимы чувством мести. Аятолла уже стар, беспомощен и знает это. Муллы поработили наш некогда великий народ, и теперь всего лишь вопрос времени, когда люди сбросят их иго. У меня есть предложение — на этом мы закончим аудиенцию, а вы отправитесь выполнять свой долг. Даю вам слово, что мы не станем вмешиваться — ни на что большее в этой стране рассчитывать не приходится.

Чиун, судя по лицу, сильно расстроенный происшедшим, приблизился к аятолле и, склонившись над подносом с чаем и пирожными, отвесил имаму глубокий поклон.

— Да продлит Аллах дни вашей жизни, — сказал Мастер Синанджу, выпрямляясь. — Мы уходим, чтобы выполнить поручение нашего императора.

Слабым взмахом руки аятолла дал понять, что отпускает посетителей.

Снаружи, уже стоя на лестнице, ведущей в здание парламента, Римо спросил Чиуна:

— Зачем ты поклонился этой старой развалине?

— В дань уважения.

— Так ты его уважаешь?

— Ровно настолько, чтобы успеть плюнуть имаму в чай, — пожал плечами Чиун и, пока Римо смеялся, обернулся к генералу Мефки: — Я ищу торговца коврами по имени Масуд. Может быть, вы о таком слышали?

— Конечно. Пройдите две улицы на север, потом сверните направо. Но разве вы не торопитесь, чтобы помешать высадке изменников?

— Времени еще достаточно, — отозвался Чиун. — Пойдем, Римо.

Они двинулись по улице, проходя мимо мечетей с голубыми куполами, под заунывные крики муэдзинов, созывавших верующих на дневную молитву.

— Я знаю, что ты задумал, — заявил Римо.

— Неужели?

— Угу. Мы идем за гвоздем. Ты считаешь, что если этот гвоздь преподнести крестоносцам в качестве подарка, они растеряются — ведь им не за что будет сражаться.

— Да, когда мы закончим с остальным.

— То есть как это?

— Сначала я покажу тебе, как нужно покупать персидские ковры, — загадочно ответил Чиун.

Мягкими неслышными шагами Мастер Синанджу вошел в магазин торговца коврами Масуда Аттаи.

— Как вы уже заметили, у меня множество превосходного товара, — сказал Масуд, приветствуя покупателей.

— Хочу показать сыну, как правильно выбрать персидский ковер, — сказал Чиун. — Смотри внимательно, Римо.

Он подошел к высившейся в углу стопке ковров.

— Чтобы понять, не сгнила ли ткань, нужно сделать вот так, — объявил Мастер Синанджу, взяв ковер за угол, и неожиданно резко дернул на себя. Ворсистая ткань резко хлопнула у него в руках.

— Понятно, — сказал Римо. — Этот звук означает, что ковер в отличном состоянии, верно?

— Да он насквозь прогнил! — воскликнул Чиун, подступая к хозяину лавки.