Лицо Чиуна дрогнуло, и Римо подумал, не настало ли время оттащить его подальше от аятоллы. Вдруг он вспомнил об указаниях, полученных от Смита.

- Не забудь, Смит хотел, чтобы мы избежали войны, - прошептал Римо.

Чиун заколебался. Наконец его лицо приняло непроницаемое выражение.

- Я пришел как посланец Соединенных Штатов, - негромко и спокойно начал Чиун, и, к его удивлению, по лицу аятоллы скользнула тень замешательства.

- Он боится Америки, а не Синанджу, - прошептал старый кореец Римо.

- По всей вероятности, он не отличит Синанджу от Пекина, - ответил тот. - Советую тебе не забывать об этом.

- К вашим берегам направляется армия американцев-изменников, продолжал Чиун. - Эти люди подчиняются человеку по имени Слаггард. Американский император не желает, чтобы они причинили вред персиянам, так же не желает он, чтобы им самим, за исключением Слаггарда, причинили здесь вред. Разрешите нам арестовать изменников, и Слаггард, доставивший столько неприятностей Персии, будет отдан вам.

- Эй, это не слишком хорошая идея, Чиун! - возразил Римо, когда услышал перевод тирады своего учителя. - Слаггард, конечно, преступник, но он все же американец. Я не могу допустить, чтобы его отдали на растерзание муллам.

- Тише! - шикнул на него Чиун, снова поворачиваясь к аятолле. - Имам согласен?

Не произнося ни слова, аятолла снова отхлебнул чая, однако на этот раз решил его проглотить.

На помощь имаму пришел генерал Мефки.

- Я могу обещать, что наши войска не станут вступать в бой с этими американцами, если Дом Синанджу обещает заняться ими сам.

- Договорились, - ответил Чиун.

- За Пасдаран я не ручаюсь, - проговорил наконец аятолла. - На все воля Аллаха!

Мастер Синанджу нахмурился.

- Что он хочет этим сказать? - спросил Римо, когда генерал перевел ему слова имама.

- Просто способ уйти от ответственности, - объяснил Мефки. Религиозные деятели уже не контролируют гвардейцев, которых сами же и напустили на страну, однако признаться в этом не смеют.

- Скажите ему, - заявил Римо, указывая на аятоллу, - что если гвардейцы попадутся нам на пути, мы сотрем их в порошок.

Генерал Мефки перевел, и на лице имама отразился неподдельный страх. Чиун был настолько этим шокирован, что не проронил ни слова.

Наконец аятолла принялся еле слышно бормотать себе под нос:

- Мы пустим ко дну американский флот в Персидском заливе. Настанет время, и мы накажем Великого Сатану, сначала здесь, а потом в его собственном логове.

- Он блефует, - объяснил генерал Мефки по-английски. - Все они одержимы чувством мести. Аятолла уже стар, беспомощен и знает это. Муллы поработили наш некогда великий народ, и теперь всего лишь вопрос времени, когда люди сбросят их иго. У меня есть предложение - на этом мы закончим аудиенцию, а вы отправитесь выполнять свой долг. Даю вам слово, что мы не станем вмешиваться - ни на что большее в этой стране рассчитывать не приходится.

Чиун, судя по лицу, сильно расстроенный происшедшим, приблизился к аятолле и, склонившись над подносом с чаем и пирожными, отвесил имаму глубокий поклон.

- Да продлит Аллах дни вашей жизни, - сказал Мастер Синанджу, выпрямляясь. - Мы уходим, чтобы выполнить поручение нашего императора.

Слабым взмахом руки аятолла дал понять, что отпускает посетителей.

Снаружи, уже стоя на лестнице, ведущей в здание парламента, Римо спросил Чиуна:

- Зачем ты поклонился этой старой развалине?

- В дань уважения.

- Так ты его уважаешь?

- Ровно настолько, чтобы успеть плюнуть имаму в чай, - пожал плечами Чиун и, пока Римо смеялся, обернулся к генералу Мефки: - Я ищу торговца коврами по имени Масуд. Может быть, вы о таком слышали?

- Конечно. Пройдите две улицы на север, потом сверните направо.